В горящем золотом саду

Теперь Лексосу было совершенно не до роз, и он последовал за Зитой, благодарный за то, что она поднялась. Юноша сцепил пальцы за спиной, сдерживая желание выцарапать грязь из-под ногтей.

– Мне бы только поговорить с Тарро, – объяснил Лексос. – Я заставлю его передумать. Новая преемница, Фалька… она меня подставила, настроила Тарро против меня.

– Очевидно, и она приедет на предполагаемую встречу, – сухо ответила Зита.

– Пригласим только стратагиози.

– Ты прекрасно понимаешь, что на это никто не согласится, – Зита задумчиво на него посмотрела.

Лексос не сомневался, что на его лице написано отчаяние.

– У меня есть идея, – сказала она наконец. – Встречу без твоего отца, без Тарро и без Фальки.

– Чего ради?

Уголки губ Зиты дрогнули, и она расплылась в хитрой улыбке.

Глава 30 Реа

Реа с удивлением отметила, что с течением времени начинает больше переживать о Лексосе, чем о Михали. Да, один из них инсценирует смерть, но ее сильнее волновал другой. Брат не получил то, за чем прибыл в Вуоморру, – вот и все, что она узнала от Пироса. Что же произошло? Что придумала Фалька?

И что сделает Лексос, лишившись поддержки Тарро?

Вероятно, найдет иное решение сохранить власть Аргиросов. Ведь именно брат посадил ее на лошадь, чтобы вместе ускакать в закат. Реа на своем опыте знала, на что способен Лексос и сколько в нем решимости.

Реа продолжала размышлять, когда наступил последний вечер перед предполагаемой смертью Михали, и семья собралась за столом. Яннис, ко всеобщему удивлению, тоже явился. Впрочем, он единственный не знал о том, что сыну сохранят жизнь. Мужчина мрачно поднял бокал для тоста и взглянул на Рею с такой ненавистью, что она вздрогнула и едва не подавилась вином.

– Эфкала, – сказал Яннис и сделал такой изрядный глоток, что в стакане почти ничего не осталось.

Эвантия явно не знала, как себя вести. Женщине хотелось утешить мужа, сказать, что все будет в порядке и они еще увидят сына, но Яннис оставался верен стратагиози, и нельзя было раскрыть ему правду. Поэтому супруг отправится на похороны, не подозревая, что в гробу лежит другое тело, а Рее с Эвантией придется делать вид, что они искренне сокрушены горем.

– Вот, – сказал Михали, накладывая Рее в тарелку пряный рис, который выглядел серо-коричневым и вязким, как мозги овцы.

– Хоть бы поужинали чем-нибудь особенным в последний вечер, – пробормотал Яннис и подлил себе вина.

Он выпил уже немало, но сегодня Реа не решалась его осуждать.

– Нет-нет, я сам попросил, – сразу же ответил Михали.

– Рис и гнилую свинину?! – воскликнул Яннис и со скрипом отодвинул стул. – Прошу прощения, – он резко поднялся и удалился.

Только после ухода супруга Эвантия проронила:

– Мне безумно жаль Янниса. Если бы у мужа открылись глаза, он смог бы увидеть истинное положение вещей, а мы бы рассказали ему правду.

Реа покачала головой. Она слишком долго притворялась, что для нее нормально и обыденно гасить пламя жизни в каждое время года. Девушка постоянно подавляла чувство вины, но теперь его было уже не сдержать. И пускай она поступала по совести, все равно ей было тяжело.

– Если вы не против, я бы уже легла, – пробормотала Реа со слабой улыбкой, промокнув губы салфеткой. – Ведь завтра важный день.

Михали вскочил из-за стола.

– Разумеется. Я тебя провожу. Ты не возражаешь, мам?

Похоже, что Эвантия очень даже возражала, однако она промолчала. Реа ощутила укол совести, что отрывает Михали от семьи.

Молодые люди направились в спальню Михали. Здорово было бы там и остаться, провести ночь, любуясь на звезды сквозь дымку собственного дыхания, но Реа понимала, что это эгоистично и неразумно. Избежать грядущего невозможно, лучше настроиться на любые трудности заранее.

– Чаю? – предложил Михали, когда они вошли в комнату. Возле горящего камина всегда стоял кувшин с горячей водой, а в шкафу хранились коробки с пакетиками травяного сбора, но раньше юноша ни разу не предлагал заварить его для Реи.

Очевидно, Михали хотелось потянуть время – как и ей.

– Да, было бы чудесно.

Михали налил воду в чашки и начал тщательно выбирать травяной сбор, потратив чересчур много времени. Наконец он взял два пакетика, и молодые люди уселись друг напротив друга за столом, проявляя к горячему чаю показной интерес и помедлив с беседой.

– Надеюсь, оно того стоит, – не выдержала Реа, и Михали вздрогнул, словно забыл про девушку.

– Процветание моего народа? Свобода? Ради этого можно пожертвовать чем угодно.

– Не совсем.

– Что ж, если…

– Я не позволю, чтобы из нас двоих твоя жизнь заботила только меня, – заявила Реа голосом, не терпящим возражений.

Михали поставил чашку на столик.

– Хорошо.

– Нет ни мужества, ни героизма в том, чтобы наплевать на себя самого, – добавила Реа.

– Ты права, – согласился Михали, протягивая ей руку, и девушка крепко ее сжала. – Прости.

– Ты устал?

– Не особо.

Она выпрямилась и потянула Михали за собой.

– Но, по-моему, устал.