В горниле революций и войн: Украина в 1917-1920 гг. историко-историографические эссе

Пожалуй, есть смысл отметить, что в истории было немало случаев, когда под давлением (или с учетом) обстоятельств (хотя нередко и вопреки им) политики прибегали к решениям, приводившим к непостижимым поворотам, о которых и современники, и последующие поколения, в том числе исследователи, не могли и не могут договориться. И это естественно, если понять, что простых, ясных, однозначных решений в сложных, противоречивых, экстремальных ситуациях не бывает. А именно таково было положение в Украине во второй половине 1919 г.

Не достигнув взаимопонимания с деникинцами, чувствуя их непримиримое отношение к украинскому движению, Директория, включая С. Петлюру и Е. Петрушевича, в один момент была готова пойти на контакт с Москвой, с советской Россией. Помог случай – в Каменец-Подольский попал швейцарский коммунист, друг В. Ленина, Ф. Платтен, который предложил свое посредничество в заключении военной конвенции против Деникина [1185].

Он отправился в Москву, где после соответствующего рассмотрения вопроса Политбюро ЦК РКП(б) 11 октября 1919 г. было приняло секретное постановление:

«1) Соглашение с Петлюрой, как политическое, так и военно-техническое, признается желательным.

2) Соглашение это с целью компрометации Петлюры перед Антантой должно быть гласным. Однако не ставить этого ультимативно (это не касается условий военной сделки).

3) Военная сделка заключается на условиях, выработанных Реввоенсоветом Республики.

4) В случае, если Петлюра будет требовать политических переговоров в качестве условия военной сделки, от них не отказываться, предлагая ему военную сделку (и, прежде всего, перемирие) немедленно.

5) Все переговоры вести как соглашение с буржуазией угнетенной нации против великорусского монархизма и империализма»[1186].

25 октября 1919 г. Платтен вернулся в Каменец. На встрече с председателем Рады народных министров УНР И. Мазепой эмиссар сообщил, что РНК готов к совместной борьбе с Деникиным на следующих условиях:

1. Советская Россия соглашается на военную конвенцию против Деникина как первый шаг на пути к достижению взаимопонимания с УНР.

2. Советская Республика готова оставить определенные территории для занятия их украинскими войсками; на этих территориях большевики не должны преследоваться.

3. В случае согласия обе стороны должны выслать уполномоченных для переговоров.

4. После этого должны начаться политические переговоры[1187].

Интересно, что, хотя и с некоторым опозданием, информацию о контактах и переговорах Петлюры с большевиками получало и командование деникинской армии. В одном из сообщений, в частности, говорилось следующее: «Петлюра меняет окраску в зависимости от обстоятельств… Заигрывая с Антантой, он тайно ведет переговоры с большевиками и около 20/Х в Каменец приезжала большевистская делегация под строгим инкогнито в количестве 4-х персон и остановилась недалеко от дома Директории по Петроградской улице, под видом повстанческих атаманов.

Пребывание в Каменце этой делегации позволило перебросить почти все войска с большевистского фронта на помощь 3-му галицкому корпусу, разбитому Добрармией около 28.Х. Она пробыла около недели и отбыла за линию большевистского фронта через Бердичев с 4-мя петлюровскими делегатами…»[1188]

Большевистские предложения ненадолго консолидировали украинский лагерь. На созванном в Каменце государственном совещании к ним на словах, хотя и с определенными оговорками, присоединился даже Е. Петрушевич. Но к тому времени это уже не имело значения и практических результатов не дало.

Против Диктатора все активнее начало выступать командование УГА, «обиженное» расследованием дела о сдаче Киева 31 августа 1919 г. «Подогревали» отношения и острые всплески полемики между надднепрянскими и надднестрянскими изданиями[1189], а также взаимная критика, претензии и обвинения, время от времени раздававшиеся из военных штабов Главного атамана и Начальной команды УГА [1190]. Между тем ситуация на фронте с каждым днем становилась все более угрожающей и трагичной.

После провала переговоров с большевиками 4 ноября в Жмеринке было созвано новое совещание украинского военного и политического руководства. На нем снова вспыхнула искра надежды на сохранение соборнического фронта, потому что среди галицкого руководства еще не было единства по вопросу об отношении к Добровольческой армии. Об этом, в частности, свидетельствовало затягивание Начальной командой переговорного процесса. В посланной генералу Я. Слащеву телеграмме говорилось, что Начальная команда «в целом согласна» и дальше искать договоренности на основе предложенных условий, но в силу «необходимости согласования с собственным правительством» окончательный ответ будет дан 5 ноября[1191].