В горниле революций и войн: Украина в 1917-1920 гг. историко-историографические эссе

Продолжая самостоятельную политику, командующий УГА М. Тарнавский, как и обещал, 5 ноября 1919 г. направил вторую делегацию во главе с атаманом А. Эрле на возобновление переговоров с Добрармией. После согласования встречных предложений галичан на следующий день был подписан (с украинской стороны это сделали майоры А. Эрле, О. Лисняк и сотник А. Левицкий) протокол договора.

Учитывая важность документа (архивный отпечаток оригинала на русском языке [1196], как и его публикация[1197], существенно ничем не отличаются от украинского варианта), стоит привести его главные положения:

• Галицкая армия переходит в полном своем составе с этапными учреждениями, складами и железнодорожным имуществом на сторону русской Добровольческой армии и отдается в полное распоряжение главного коменданта вооруженных сил Юга России через коменданта войск Новороссийской области.

• Галицкая армия во время пребывания под упомянутой командой не будет использоваться в борьбе против находящейся на фронте армии С. Петлюры; до момента получения дальнейшего задания она выводится в тыл.

• Галицкое правительство приостанавливает временно свою деятельность и переходит под опеку российской добровольческой команды. До времени определения его расположения галицкое правительство немедленно переедет в Одессу.

• При высшем штабе галицких войск будут прикомандированы представители российской добровольческой команды в целях решения на месте всех текущих вопросов оперативного, административного и хозяйственного характера.

• Протокол набирает силу со дня его подписания. С этого дня Галицкая армия исполняет все распоряжения добровольческой команды.

• Галицкая армия, начиная с 25 октября (ст. ст.), сосредотачивается в районе Погребище – Липовец.

• Вопросы, поднятые галицкими представителями, о внутренней жизни Галицкой армии и праве сношений Галицкого правительства с зарубежными государствами остаются нерешенными до времени получения объяснений от ген. Деникина. С этой целью галицкая делегация, выделив одного представителя для вручения этого протокола Начальной команде Галицкой армии, высылает двух других представителей в Одессу, в штаб войск Новороссийской области.

Для облегчения взаимных сношений обе стороны обязались оперативно провести совместную телеграфную связь по Морзе, причем линию до с. Липовец должны были установить добровольцы, а дальше до Винницы галичане[1198].

Премьер правительства УНР И. Мазепа лаконично констатировал по поводу соглашения: «Содержание договора было страшным» [1199].

Как факт заключения договора, так и его содержание множество раз становились предметом анализа и споров историков. Воспроизводятся почти почасово все детали (кто, куда, когда уехал, кого не дождались, кому не сообщили, почему и т. д.), анализируется поведение политического и военного руководства на практически непрерывных совещаниях, устанавливается степень их искренности и т. д. С максимальной полнотой, во всех деталях это сделано в новейшем исследовании М. Ковальчука[1200]. Однако за подробностями на второй план часто отходит сущность происшедшего.

От поверхностного взгляда на проблему пытается отойти Н. Шаповал. Он считает нужным выяснить, насколько объективными, обоснованными являются распространенные утверждения, что в тех условиях «другого выхода не было».

Ученый и политик анализирует, в частности, речи на правительственном совещании в Жмеринке 4 ноября 1919 г. с участием С. Петлюры, И. Мазепы, Е. Петрушевича, А. Макаренко и других политических и военных деятелей. Он отдельно останавливается на заявлении генерала В. Сальского: «Армия находится в невозможном оперативном положении. 5 деникинских дивизий вышли в тыл, и галичане не хотят идти на прорыв. Мы здесь болеем душой… на фронте кровь проливается, но где же население? Оно до сих пор называет нас “петлюровцами”, а галичан “австрийцами”; активно никто не помогает. Причина наших неуспехов в том, что у нас нет постоянного контакта и организованной связи с народом, который сам, иногда вполне самостоятельно и независимо от нас, партизанкой ведет борьбу против своих врагов. А если бы мы, выйдя из народа, да в народ и пошли – все вместе – и войско, и правительство – и вместе с ним работали, чтобы он нас узнал и не считал чужими для себя, то тогда бы народ был бы более чутким к потребностям нашей армии и сам пришел бы активно ей на помощь» [1201].