В гостях у эмира Бухарского

По объясненію моего ученаго знакомца, Абдуллъ-Аффарт Ходжеева, слово самаръ, общее всмъ туранскимъ нарчіямъ, употребляется въ смысл плодовитый, плодоносннй, полезный, а кендъ, переиначенное арабами въ кандъ, значитъ поселеніе, городъ, и такимъ образомъ Самаркандъ или по-узбекски Самаркендъ въ наиболе близкомъ перевод, будетъ Плодоносный городъ, какъ Ташкентъ — Каменный городъ, а Нимкендъ — Зеленый городъ, Яны-кендъ — Новый городъ я т. и. А. П. Хорошхинъ тоже говоритъ, будто и по-арабски слово сямяръ значитъ плодъ, а кандъ — сладкій, сахарный, равно какъ и по-узбекски кандъ значитъ сахаръ. Мн кажется, что объясненіе Абдуллъ-Аффаръ Ходжеева, въ особенности если принять во вниманіе положеніе Самарканда близь Міанкаля, плодоноснйшей части богатой Зарявшанской долины, будетъ всего проще и всего ближе къ истин, безо всякихъ царей или братьевъ Самаровъ, составляющихъ прямой продуктъ мстной легенды. Во всякомъ же случа, несомннно то, что Самаркандъ есть одно изъ древнйшихъ въ мір человческихъ поселеній, и уже во времена Александра Македонскаго, въ 329 году до Р. X., находился на томъ самомъ мст, гд и теперь находится собственно мусульманскій городъ, а Миранда, или Мараканда грековъ, примыкала къ туземному городу съ западнаго и юго-западнаго конца его, то есть стояла тамъ, гд теперь находится русская часть Самарканда. Въ этомъ убждаютъ и нкоторые предметы греческаго происхожденія, находимые въ земл на русскомъ участк, и свидтельство Тюря-Ходжа-Агляма въ его Самаріи, гд говорится, что стна Кіамать-Диваль, существующая и понын близь лагернаго мста нашихъ войскъ, въ восьми верстахъ отъ сартовскаго города, составляла при владычеств грековъ крайнюю черту ихъ Мараканды. Да и самое имя «Мараканда», мн кажется, есть не что иное, какъ все то же восточное «Самаркандъ», искаженное произношеніемъ грековъ, подобно тому какъ и мы теперь, принаравливаясь къ особенностямъ своего выговора, искажаемъ многія названія туземцевъ и передлываемъ, напримръ, Дизагхъ въ Джузакъ и т. и. Что же до древняго Афросіаба, то есть основаніе предполагать, что уже во времена Александра Македонскаго онъ составлялъ либо одну изъ крайнихъ частей города, либо, еще врне, его сверное предмстье; иначе, конечно, не сохранилось бы и его имя, пережившее цлыя тысячелтія. Во времена же Тимура (ХІV вкъ) Афросіабъ былъ тмъ же, что и теперь, то есть забытымъ пустыремъ и кладбищемъ.

Вообще, на основаніи даже тхъ немногихъ археологическихъ разслдованій, какія были произведены здсь русскими, можно со значительною долей вроятія сказать, что городъ давнымъ-давно, еще не на исторической памяти, передвинулся съ Афросіаба боле къ западу и къ югу, и что съ тхъ поръ Афросіабъ, въ своихъ южныхъ окраинахъ, уже много и много вковъ служитъ для Самарканда мстомъ погребенія мертвыхъ. Да и весь ныншній Самаркандъ вообще стоитъ на сплошномъ великомъ кладбищ, гд въ теченіе тысячелтій погребались и коренные обитатели города и наплывные, пришлые, въ числ коихъ уже на исторической памяти прошло столько разнохарактерныхъ, разноплеменныхъ завоевателей этого прелестнаго уголка, этого, по выраженію восточныхъ поэтовъ, «рая земли», который издревле служилъ одною изъ первыхъ станцій на пути великихъ переселеній первобытныхъ народовъ съ плоскихъ возвышенностей Памира, и къ которому испоконъ вковъ тянуло инстинкты завоевателей, благодаря его красот и крпкому отъ природы положенію за грядой Чупанъ-Ата. съ одной и съ Шарсабизскимь хребтомъ съ другой стороны, въ плодоноснйшей долин Зарявшана.

Миновавъ пустыри и кладбища Афросіаба, мы снова спустились съ его возвышенностей уже въ настоящій городъ, мимо небольшой каменной часовни надъ могилой Хазряти-Хызра (Хозрой), покровителя и заступника всхъ странствующихъ и путешествующихъ, и мимо какой-то блой мечети, расположенной справа на спуск, рядомъ съ какими-то большими, сложенными изъ кирпича саркофагами, надгробными плитами и мазарками. [24]Но становилось уже темно; разсматривать предметы было затруднительно, и потому пришлось умрить свое любопытство до завтра.

Въ шесть часовъ вечера мы подъхали къ дому начальника самаркандскаго округа, генералъ-маіора Н. А. Иванова, который радушно предложилъ намъ свое гостепріимство.

II. Въ Самарканд