В гостях у эмира Бухарского

Позади, подъ прямымъ угломъ въ этой красивой группѣ, стояли два эскадрона амальдоровъ на легкихъ лошадяхъ, преимущественно изъ породы карабагировъ. Эскадроны двухъ-шереножнаго строя съ замыкающими унтеръ-офицерами, подобно нашему, были выстроены въ дивизіонную колонну справа, и равненіе ихъ отличалось полною безукоризненностью. Карабины свои они держали въ правой рукѣ «на изготовку», уперевъ пятку приклада въ бедро и наклонивъ конецъ дула впередъ, совершенно такъ же, какъ держали у насъ свои винтовки горцы императорскаго конвоя. На правомъ флангѣ колонны были выстроены въ двѣ шеренги восемь трубачей въ зеленыхъ чекменяхъ и желтыхъ чембарахъ. Въ рядахъ же люди были одѣты въ бѣлые чекмени съ алыми воротниками, погонами и нагрудными кармашками; на ногахъ алыя чембары, заправленныя въ голенища высокихъ сапоговъ нашего же военнаго образца; головной уборъ — баранья шапка такой же формы, какъ и у офицеровъ, съ алою тульей. Что же до вооруженія, то увы! — оно далеко не блистало не только единообразіемъ, но и исправностію. При помощи бинокля я разглядѣлъ, что большинство, въ особенности въ переднихъ шеренгахъ и въ замкѣ, было вооружено пистонными карабинами, но въ заднихъ шеренгахъ попадались и кремневые, даже чуть ли не было фитильныхъ: что-то ужь очень на нихъ смахивали мелькавшія кое-гдѣ огнестрѣльныя дубины, ярко выкрашенныя сурикомъ. Одни изъ карабиновъ были длиниѣе, другіе короче; высовывались и просто длинныя семилинейныя ружья. Словомъ, тутъ былъ коллектированъ всякій арсенальный хламъ, случайно добытый съ разныхъ сторонъ и въ разное время. Замки на ружьяхъ тоже далеко не всѣ въ исправности: виднѣлись и такіе, что держались на своемъ мѣстѣ лишь при помощи ремешка или бичевки. Не было единообразія и въ холодномъ оружіи (каждый амальдоръ, кромѣ карабина, вооруженъ еще и саблей), между коимъ на половину встрѣчались кривые афганскіе и хорасанскіе клинки, на половину клычи, да попадались у иныхъ и англійскія, и русскія пѣхотныя, и кавалерійскія сабли, и казачьи шашки. Въ этомъ отношеніи всякъ молодецъ былъ на свой образецъ. Но единообразный нарядъ амальдоровъ, издали казавшійся очень красивымъ, ихъ прекрасныя легкія лошадки съ огонькомъ и эта стройность равненія производили на первый взглядъ очень благопріятное военное впечатлѣніе, и тѣмъ досаднѣе было глядѣть на такое безобразно сбродное вооруженіе отборной гвардіи бухарскаго владыки. Впрочемъ, какъ картинка, съ художественной точки зрѣнія, въ общемъ все это являлось весьма красивымъ. Жаль только, что такому зрѣлищу не соотвѣтствовала погода: мелкій непрерывный дождь, начавшійся незадолго до прибытія нашего въ Урта-курганъ, немилосердно мочилъ этихъ нарядныхъ всадииковъ.

Вернувшись съ балкона въ залу, видимъ мы, что бухарскіе джигиты одинъ за другимъ таскаютъ къ намъ всякаго достархана цѣлые вороха и горой наваленные подносы, которыми уже сплошь заставили цѣлый уголъ залы аршинъ въ семь длиной, да въ четыре шириной. Но увы, все это разныя сласти, печенья да фрукты, а существеннаго, то есть обѣщаннаго завтрака все нѣтъ какъ нѣтъ. А ѣсть между тѣмъ уже и очень-таки хочется.

— Когда же, наконецъ, завтракъ? Чего это они тамъ замѣшкались?

На это нашъ Асланбекъ заявляетъ, что завтракъ уже давнымъ-давно готовъ, еще съ тѣхъ поръ, какъ только что мы сюда пріѣхали.

— Такъ зачѣмъ же не подаютъ?

— Ожидаютъ, когда вашей свѣтлости угодно будетъ приказать. Дѣло только за вами.

— Да быть не можетъ! — удивился княвь.

— Могу васъ увѣрить; я самъ слышалъ распоряженіе токсабы.

Хорошо, что выяснилось въ чемъ дѣло, а то мы, по недоразумѣяію, и Богъ вѣсть сколько времени заставили бы ихъ прождать, между тѣмъ какъ тѣ, бѣдняги, стоятъ подъ дождемъ да мокнутъ.

Чрезъ минуту джигиты внесли изобильный завтракъ: прекрасный бульонъ съ кореньями и мелкими говяжьими катышками (фрикадель); паровой пловъ по-персидски, гарнированный молодою ягнятиной, курами, горными куропатками и фазанами; говяжьи рубленыя котлеты по-персидски, на видъ въ родѣ польскихъ зразъ, изъ которыхъ каждая облѣпляетъ со всѣхъ сторонъ сваренное въ-крутую яйцо; каурдакъ, жареный барашекъ и еще, и еще, и еще что-то, чего ни съѣсть, ни перечислить! А въ заключеніе — зеленый чай. Наши почетные провожатые, сановники и всѣ офицеры эскорта въ это же время завтракали въ особомъ помѣщеніи.