В конце пути

Женщина в брючном костюме, на коленях – раскрытый портфель. Двигатель работал, машина стояла на парковке, пустой, кругом горели желтые неоновые лампы. Во время беседы женщина смотрела не на Чарли, а строго перед собой. Лицо ее походило на брусок мыла, в который воткнули два глаза и тонкий – тончайший – намек на губы.

Говорила она с британским акцентом, монотонно и ровно.

– Мистер вестник, мы готовимся к переговорам с вашим работодателем по поводу оказания определенных услуг. Учитывая нынешнюю геополитическую обстановку, мы налаживаем контакт со всеми всадниками Апокалипсиса, планируем обсудить взаимовыгодные условия. Как удобнее всего связаться со Смертью?

Чарли рассмеялся бы, но внутри него что-то лопнуло, и смеяться он не стал. Перевалил голову набок, к перекошенному плечу, пристально глянул на женщину.

– Сбросьте бомбу. Он придет.

– Мы уже сбрасываем бомбы, – спокойно ответила она. – Нам необходимо обсудить условия.

Чарли ухмыльнулся, окровавленные зубы, разбитые губы.

– Люди призывают Смерть. Призывают Смерть, призывают Войну. Барабанами и мечом призывают под свои знамена, требуют повиновения, и Смерть с Войной приходят на зов, но, будучи призваны, они не повинуются.

– Мистер вестник…

– Их призвали в окопы – мол, к Рождеству все кончится, – и сорок тысяч человек погибли за один-единственный день, представляете? Смерть с Войной призвали под Сталинград, Апокалипсис на эту землю, и те, кто их призвал, так гордились своими мощными машинами, так гордились – а потом сами взглянули в глаза высвобожденных чудовищ…

– Мистер вестник, я не о том спра…

– Смерть вас ждет, – прошипел Чарли. – Ждет в обнимку с ядерными боеголовками, в ореоле радиоактивного сияния. Он там, где тают льды; он в жерле вулкана. Он ждет постоянно. Вы просто не умеете видеть.

– Абсолютно непродуктивно, – проворчала женщина и махнула человеку за окном. – В современном мире так дела не делаются, а потому…

Его выволокли из машины, назад во мрак.

– Что такое Смерть?

Больше никаких избиений. Калечить было нечего.

Чарли заставляли сидеть на корточках и, если он падал, его подхватывали и тыкали в него чем-то горячим, потом и тычки перестали помогать, Чарли все падал, тогда перед ним сел Пузырь, скрестил ноги и, пережевывая жвачку, стал спрашивать.

– Что такое Смерть?

– Рак, и распад митохондрий, и…

– Что такое Смерть?

– Пьяный за рулем, человек с автоматом…

– Что такое Смерть?

– Грязная игла, белковая оболочка и РНК…

– Что такое Смерть?

– Недостойное решение, гибель очередного мира…

– Какой мир гибнет?

– Старый. Постоянно. Всегда гибнет. Перемены. Перемены и конец. Один угасает, другой – новый – вспыхивает, всегда, вечный переворот, никакой печали, вечная печаль. Печально умирать, печально жить, одни линчуют, другие умирают, все это печально, и мир вращается.

– Что такое Смерть?

– Наш образ жизни…

– Что такое Смерть?

– Свет и тьма; то, что мы бережем; то, от чего мы парим в небесах…

– Зачем Смерти ты?

Чарли открыл единственный целый глаз, посмотрел сквозь расплывчатый туман на Пузыря и впервые увидел у того в лице что-то… живое. Настоящий вопрос, заданный человеком, а не запрограммированным на одно и то же роботом.

– Я… мост…

– Это как?

– Я… заставляю увидеть.

– Поясни.

– Я устал, пожалуйста, я…

– Поясни! – Пузырь врезал ладонью по полу возле головы Чарли, тот вздрогнул.

– Я… Смерть приходит, и наступает развязка. Конец. Все останавливается. Ты знаешь Смерть, наблюдаешь его приближение всю жизнь, но не видишь, не представляешь, себя – не представляешь. Куришь по двадцать сигарет в день и понимаешь, что Смерть идет, он идет, идет, но ты куришь дальше, потому что жизнь, жизнь, жизнь. Строишь дом на склоне горы, прыгаешь без парашюта, говоришь «я могу умереть», но слова эти не имеют смысла. Смерть – не-бытие. Смерть не настоящий, пока не встретишься с ним взглядом. Я… мост. Я предшествую. Я – бытие. Я… делаю умирание настоящим. Никто не верит в Смерть, пока не посмотрит ему в глаза. Я – вера. Чтобы смысл возник, нужен кто-нибудь смертный. Я… бытие. Я живой.

– Ты чудовище.

Чарли потряс головой, прижал лоб к холодному, чудесному полу.

– Ты любишь сообщать людям, что они скоро умрут.

– Я люблю жизнь, – проскулил Чарли и вновь заплакал; он уже не пытался остановить слезы или понять, о чем они. – Я вижу жизнь, целый мир, он живой, такой живой, прошу отпустите меня прошу прошу я хочу жить пожалуйста…

– Что такое Смерть?! – взревел Пузырь, и Чарли съежился, вновь стал клубочком. – Говори! Говори, что такое Смерть, говори! – Пузырь тряс Чарли, голова его моталась на тоненькой шее. – Говори!

– Пожалуйста! – стенал Чарли. – Прошу прошу отпустите вы привлечете его сюда привлечете он придет такое уже бывало придет за вами прошу прошу жить я хочу жить вы хотите жить я люблю жизнь если видишь жизнь по-настоящему тогда видишь и смерть видишь жизнь видишь смерть видишь жизнь смерть жизнь смерть прошу отпустите прошу…

Пузырь отшвырнул Чарли, посмотрел в его благодарное лицо, плюнул в него и вышел.

Бизнесмен в костюме.

Бизнесмен достал желтый блокнот и ручку, послюнявил ее кончик и занес над бумагой.