В конце пути

Позже – когда генераторы обесточили и люди стали неслышно бродить по дворцу, прикрывая ладонями свечи, – Чарли в одежде лег на кровать в своей роскошной нелепой комнате и воззрился в потолок. Потолочная фреска – облака на фоне дождливого заката – местами облупилась, обнажив штукатурку. Где-то в темноте закричали – похоже, мужчина, – крик оборвался. Как попасть домой, Чарли не знал.

Глава 48

Щелк-щелк-щелк-щелк.

Здравствуйте, это Чарли. Саманта?

Нет, дорогой, я – Морин.

Простите, Морин, слышно очень плохо.

Как вы, дорогой?

Дело в том, Морин, что я застрял в Сирии, только я не понимаю, где именно. У меня есть спутниковый телефон, но… но я не хочу, чтобы тут об этом кто-то знал. Сам толком не понимаю, почему… У меня на следующую неделю запланированы поездки, а я в зоне военных действий, так и задумано? Управление велело ждать в гостинице, и я ждал, а теперь…

Сирия, говорите? А, верно, вижу в календаре – визит к генералу, да?

К поэту… Да, наверное, он генерал.

Хорошо-хорошо!

А теперь я тут застрял.

Нет, не застряли, у вас на следующей неделе встречи.

И никакой возможности на них попасть. У меня билет на самолет из Анкары на вторник, но как я доберусь до Анкары?

Все по плану.

Правда? А по какому? Я не в курсе, вы не могли бы меня просветить?

Я пришлю вам мейл.

У меня сейчас нет доступа в Интернет.

Проверьте папку «Входящие»!

Нет, я ведь…

Удачииии!

Щелк-щелк-щелк.

Глава 49

Голоса.

Слушай голоса и обретай покой, который исходит от жизни, от живых, от вечно живых.

– …на построение в шесть утра, потом выдвигаемся за водой к…

– …заявляет она, а я ей говорю – это ужасная глупость, говорю, ты будто с луны упала!

– Мне нравятся финики с запада, есть в них что-то, они не слишком липкие и приторные, а хорошие, плотные…

– Гадость.

– В общем, оружие из Бельгии пошло во Францию, в Ливию, к повстанцам, к палестинцам, к «Хезболле», к боевикам, к…

– Защита у них пока слабовата. Если они поставят троих назад и двоих вперед, тогда сумеют взять пару очков…

– Мой брат был финалистом регионального поэтического конкурса. Вот послушай…

– Врача! Ради бога, кто-нибудь, позовите врача… Я… Я не могу… Я…

– Серьезно? Нет. Когда? Как это произошло? Нет, я не знал. А жена его в курсе? Ну конечно, у него есть жена, вы что, ничего ей не сказали? Конечно, ей нужно сообщить, что же вы…

На третий день пребывания Чарли то ли в Сирии, то ли в Ираке – понять это теперь стало трудно, огонь смел все границы, – спутниковый телефон пропал. С внезапной яростью, с горящим от гнева лицом Чарли перетряхнул сумку, затем перевернул вверх дном комнату – бессмысленное действие, такое же бессмысленное, как и остальные действия Чарли, ведь он помнил, отлично помнил, куда накануне клал телефон: туда же, куда клал его каждый вечер после того, как взывал о спасении то ли к Морин, то ли к Саманте, то ли к Люси из управления в Милтон-Кинс (голоса у них были одинаковые), а они неизменно отвечали: «Не переживайте, дорогой, все под контролем!» и не объясняли, под чьим контролем и в чем он заключается.

Теперь телефон пропал, а с ним исчезла и единственная связь с внешним миром.

Чарли присел на краешек кровати, ощутил бесконечное одиночество и огромную жалость к себе. Откуда-то нахлынуло и едва не накрыло с головой непривычное, детское желание заплакать – не от страха, а от обиды и бессилия; Чарли вскочил, зашагал из угла в угол. Чувства мало-помалу улеглись.

Через два часа ко дворцу подъехала колонна грузовиков, из кабины выпрыгнул Касим в темных очках и лихо заломленном берете, рванул в здание, и Чарли, перескакивая через две ступеньки, помчал вниз, нагнал Касима возле кабинета.

– Касим! Касим, мне нужно…

Поэт/генерал пролетел мимо, словно Чарли был пустым местом, не удостоил его даже взглядом. Чарли смела волна из низших чинов, его затолкало, закружило, он протянул руку к уходящему Касиму, но тот уже исчез, и перед носом у Чарли захлопнули дверь.

В полдень он наблюдал за тем, как в самом большом зале дворца мужчины совершают молитву лицом к Мекке. Потом из соседней двери вышла женщина с глазами точь-в точь, как у той девушки, которая посетила Чарли в первую ночь; лицо женщины скрывалось под покрывалом, она поспешно отвела взгляд.

Чарли привидением бродил по внутренностям Касимовой армии, идти ему было некуда, делать – нечего. Его, словно неразумного щенка, кормили, поили и согревали по ночам, однако совершенно игнорировали днем.