В конце пути

– Обычно никто не хочет знать. Лучше не знать. Твоего любимого собьет машина, как больно, какой ужас, жизнь вдребезги, ты не хочешь бояться, не хочешь думать, знание стало бы… но если бы я прочел твое имя, я бы узнал. Возможно, уже ничего нельзя было бы поделать; возможно, уже… и сказать об этом тебе было бы дикой жестокостью, непростительной, самой… только иногда я – предостережение. И чтобы тебя защитить, я небо переверну. Рискну всем. Если знание – это цена жизни, то я заплачу такую цену тысячу раз. Мы все умираем. Не нужно всю жизнь бояться смерти.

Чуть позже:

– Если серьезные отношения… твоя работа станет проблемой.

– Знаю.

– Когда ты на нее устраивался…

– У меня было на то множество причин, одни хорошие, другие – их много – плохие. Я думал, вот оно, приключение, я познакомлюсь с новыми людьми, погляжу мир, узнаю нечто… важное. Думал, я стану важным. Я, видишь ли, совсем не важный человек.

– А теперь?

– Теперь я по-прежнему считаю работу важной, хоть сам я важным и не стал.

– Почему? Почему так важно предшествовать Смерти? – Эмми не дала Чарли ответить. – Ради живых, я знаю. Ты делаешь это ради живых. Я понимаю всю ценность. Но предупреждаю, может, пять лет еще ладно, но потом…

– Знаю. Посмотрим. Мы вместе что-нибудь придумаем.

Глава 57

Спустя несколько дней вдали от морского побережья Агнес Янг прокашлялась.

– Э, да, не думала я, в общем, о таком, но планы типа не всегда сбываются. Мой дедушка, он был… ну, вы же сюда пришли, значит, вы знаете, какой он был. Он был хороший. Можно произносить много других красивых слов, типа – он был юморной, и душевный, и терпеливый, ужасно терпеливый, даже когда хотелось, чтобы он на тебя заорал, тогда на него легче было бы рассердиться, а дедуля не орал, и это только сильнее злило, – да, но все эти слова, они… они просто сахарная глазурь, понимаете? Эти слова вытекают из одного слова, главного слова про дедушку. Он был хорошим. Хорошим человеком. Многие люди считают себя хорошими, только дедушка к ним не относился. Он просто верил, что нужно помогать другим, выручать, поддерживать – даже незнакомых… многие говорят, будто они тоже так думают, а на самом деле нет, это не значит, что они плохие, но дедушка не говорил, а делал, всегда, поэтому он был хорошим.

Он умер в доме для престарелых. Дедушка туда не хотел, он вообще не желал покидать своего дома, вот только выбора дедуле не дали. Он почти ничего после себя не оставил, но то, что оставил, оно ценнее любой ценности, которой место в завещании. Дедушка оставил воспоминания; оставил нам идею – своим примером научил, как следует поступать. Он оставил в нас свой след, изменил нас. Я теперь другая. Мне кажется, я стала лучше, спасибо дедуле. Он не любил скандалить и шуметь, но никогда не удирал, если нужно было воевать; дедушка воевал не из злости, не из страха потерять свое, а за правое дело – и еще за других, потому что иногда нужно воевать за других, слабых и тихих, воевать изо всех сил. Дедушкин мир гибнет, и ничто его не вернет, а мы живем дальше. Этому меня научил дедушка. И пока я живу, пока вы помните, он тоже живет, всегда, с нами.

На отпевании…

вестник Смерти сидит молча, кивает каждому услышанному слову, стискивает руку Эмми и плачет вместе со всеми – не от исступленного горя, которое выражает себя причитаньями и криками, а от зияющей пустоты, которую никому не заполнить.

А за стенами церкви…

ждет Смерть. Ждет, не входит. На сегодня его работа закончена, а похороны – это церемония для живых, не для мертвых. Смерть не интересуют трупы.

Глава 58

– Так приятно с вами познакомиться, так приятно, мы слышали, что у Эмми есть мужчина, но она почти ничего о вас не рассказывает, замечательно…

– Спасибо за приглашение. Вы ведь знаете Эмми очень давно…

– Еще с колледжа! Сколько вы уже вместе?

– Больше года, мы так…

– И вы недавно вернулись из… она вроде бы говорила, из Японии?

– Да.

– Потрясающе, давно мечтала туда слетать, Япония такая… необычная.

– Кое-что в их культуре и социальном укладе действительно для нас непривычно, но я понял, что люди везде остаются людьми.

– Святая правда, святая правда! Кем же вы работаете?

– Эмми не рассказывала?

– Нет, она лишь говорила, что вы постоянно в разъездах.

– А вы учитель?

– Я? Нет – уволилась давным-давно, не выдержала. Мизерная зарплата, переработки, никакой материальной поддержки, постоянные нововведения. Да, следовало упорно трудиться, я понимаю, я тогда чувствовала себя ужасно виноватой, зато теперь у меня есть время на семью, на собственных детей, моих детей, и я стала гораздо счастливее. Но вы так и не сказали…

– Я вестник Смерти.

– О. Понятно. И… вам нравится работа?

– В ней есть свои плюсы и минусы.

– Можно спросить, как вас?..

– Знаете… Я считал… Поначалу думал, просто работа, а я тогда сидел без работы, дипломы перестали пользоваться спросом, кризис и все такое. Мне льстило – мне поручат, то есть, доверят столь важное… Я читал интервью с Альфредом[9] Пирпонтом, вы о нем слышали – последний британский палач.

– Вы считаете себя палачом?