В конце пути

Чарли раздумывал, водя языком по нижней губе, хорошее настроение таяло.

– Мне с тобой? – негромко предложил Робинсон.

Вместо Чарли ответил накачанный:

– Сэр, мы бы хотели поговорить с вестником наедине, спасибо.

– Ничего. – Чарли благодарно кивнул Робинсону. – Не переживай.

– Зайду к тебе в номер через час, – объявил Робинсон, протиснулся – слишком напористо, пожалуй, – между двумя мужчинами и зашагал к лифтам.

Заказали выпивку.

Чарли попросил апельсиновый сок, который оказался подслащенной кислятиной апельсинового цвета.

Старший визитер взял «Кровавую Мэри», младший – минералку.

Они сидели в баре, в кабинке, под теплым светом низких ламп, а за окном мелькали машины, фары, фары, гигантские грузовики спешили в дальние края, большие семейные колымаги с высокой подвеской плыли мимо: на переднем бампере висит кенгурятник, на заднем сиденье дети смотрят телевизор.

Гости представились. Старшего звали Станчак, младшего – Нельсон.

Беседу вел младший, старший же сидел с улыбкой, откинувшись на изогнутую спинку дивана и скрестив ноги.

– Мистер вестник Смерти…

– Меня зовут Чарли.

– Я видел ваш паспорт.

– Тогда вам известно, что мое имя – Чарли.

– Откуда у вас имя, позвольте спросить?

– Знаете, я слышу этот вопрос уже второй раз за неделю. У меня есть имя, поскольку я человек. Я родом из Бирмингема.

– Алабама?

– Англия.

– Там действуют законы шариата?

– Нет.

– Но вы работаете на Смерть, его вестником?

– Да.

– Так вы – британский подданный и человек?

– Да. – Чарли на подобное не обижался, для этого он слишком давно работал вестником.

– Мистер вестник…

– Чарли.

Губы Нельсона скривились от отвращения, затем он неохотно произнес:

– Чарли. Что привело вас в Южную Каролину?

– Я еду туда, куда меня посылают.

– Это куда же?

– Я бы предпочел не говорить.

– Почему?

– У врачей и адвокатов есть понятие конфиденциальности. Мой начальник считает, что в его работе, которая часто связана с работой врачей и адвокатов, тоже необходимо хранить профессиональную тайну.

– Его работа – Смерть.

– Нет. Он сам – Смерть.

– Вы знаете, где Смерть сейчас?

– Повсюду.

– Хотите нас запутать?

– Нет. Смерть повсюду.

– Думаю, мы оба понимаем, что я спрашиваю об индивидууме, известном как мрачный жнец, темный ангел, всадник Апокалипсиса.

– Вы желаете знать, где находится теперешнее физическое воплощение моего начальника?

– Да.

– Где-то позади.

– Позади?

– На дороге позади меня. Так все устроено. Я иду впереди… он следует позади.

– Но он говорит вам, куда идти.

– Да.

– Значит, если вы отклонитесь от пути – если, к примеру, вернетесь в Джорджию…

– Смерть все равно придет в Южную Каролину, впрочем, будет недоволен тем, что я не выполнил своих обязанностей.

– А какие у вас обязанности?

– Предшествовать… Господа, – Чарли с прежней невеселой улыбкой подался вперед, сунув ладони между коленей, – мне задавали эти вопросы тысячу раз. Моим предшественникам – тоже. Во времена революции, когда Смерть и Война бродили по вашим краям вместе, тогда присланные в Америку вестники слышали те же самые вопросы и давали те же самые ответы, причем они были задокументированы и доступны любому желающему. Ответы на ваши вопросы можно найти в любой библиотеке или в «Википедии». Это… это бессмыслица. Смерть приходит, мир вращается, так было всегда, и так всегда будет. Поэтому вы уж простите, но я спрошу: зачем вам понадобились эти посиделки?

Младший откинулся назад – то ли в нетерпении, то ли в раздражении, призванном скрыть неуверенность. С минуту все трое сидели молча, переглядывались, выжидательно изучали друг друга, наконец старший опустил очки и поинтересовался:

– Смерть идет на обмен?

Чарли сел поудобней, расслабился – очередной знакомый вопрос.

– Нет. В общем-то, нет.

– В общем-то?

– Мне рассказывали об одной королеве… и о матери очень больного ребенка… и о солдате где-то на юге… но то было давно. По словам прошлой вестницы, однажды Смерть вызвали на поединок в лазерном лабиринте, знаете такой аттракцион? Мысль эта якобы настолько пленила Смерть, что он принял вызов. Хотя моя предшественница могла просто пошутить, она такая. У нее тоже есть имя и место рождения. Я не знаю, кто выиграл поединок, если он вообще имел место.

Чарли ждал. Старший, задав свой вопрос, пил дальше, вальяжный, точно лев на солнышке, – живот полон, работа выполнена.

Младший глянул на старшего, вновь подался вперед, чуть покачал головой, раздраженный неторопливостью коллеги и Чарли.

– Америка может предложить…

– Нет.

– Народ Америки требует…

– Нет.

– Вы уполномочены говорить от имени…

– Нет, но я знаю, как все устроено. Любой знает, как все устроено.

– За вами следят. Вы, по вашим же словам, человек, и мы можем…

– Вам не удастся манипулировать Смертью. Угрозы в мой адрес, моя высылка из страны его не остановят, он придет.

– У нас есть что предложить.

Чарли молча пожал плечами.

– Я слышал, будто Смерть приходит не только за людьми, но и за идеями.

– Да, верно.

– Мы могли бы поддержать определенные идеи, есть ведь концепции, которые…

– Нет. Мир меняется, вот и все.

– Вы утверждаете, что любой знает, как все устроено, однако ваш начальник…