В краю несметного блаженства

Надзор реально прибыл по адресу Эллы с целью арестовать преступницу. Двумя электромобилями был перегорожен выезд со двора, и ещё два подъехали к подъезду. Надзорщиков было чрезмерно много, и создавалось впечатление, что здесь проходят антитеррористические учения бойцов. Слишком много сил было задействовано на вызволение нечастной женщины, а виной этому послужил говорливый сторож, который в трубку диспетчеру Надзора наговорил такой неурядицы, выдуманной и невыдуманной, что в конечном счёте диспетчер был вынужден отправить три отряда надзорщиков из нескольких районных штабов. Надзор в принципе к тому времени был расформирован и находился в состоянии не могущественного государственного правоохранительного органа, а какой-то жалкой мелкой полувоенной конторки, собранной по частям и плохо функционировавшей, но это уже другая тема для разговора (просто стоит знать, что главаря Надзора устранили, а на его место никого поставить не успели).

– Вы точно уверены? – спрашивал у старика командир одного из отрядов. Они оба находились в отдалении от остальных, в темноте арки, между электромобилями. Командир говорил медленно, громко и отчётливо, чтобы сторож всё правильно понял, и повторял слова. – Она захватила заложника? У неё в квартире может находиться заложник?

– Не может, а так и есть! Последние зубы отдам, если солгал! Вы видели бардак в студии? Один человек физически (старик вложил в это слово всю звонкость своего кряхтящего голоса) не способен устроить такой погром! Клянусь: там происходила драка! Они валялись друг на друге, били, перекатывались по полу, роняли мольберты… Я всё время слышал какие-то стоны, какие-то странные звуки, и моё терпение лопнуло, когда начался настоящий грохот.

– Ваши слова противоречат сообщениям очевидцев. Когда она шла по улице к своему дому, то никаких людей рядом с ней, а уж тем более под насильственным её сопровождением не было. Что она, дралась с кем-то, а потом вдруг этот кто-то взял да испарился?

– Она ведь и убить могла, мистер, – продрожал старик, – а тело могла оставить лежать на дворе студии.

– Никакого тела, уважаемый, – отреагировал на эти слова командир. – Надзор успел прочесать окрестности студии дизайна, в том числе и двор. Преступница была одна, и это становится неопровержимым фактом. Так кто же, по-вашему, находится у неё в заложниках в квартире?

– Кто угодно! Родственники! Прошу вас, будьте аккуратнее, когда начнёте заходить в её квартиру! – Сторож выдохся и побледнел лицом. Он уже сам не понимал, что говорит, ибо был потрясён, но целиком и полностью уверовал в наличие в квартире женщины некоего заложника.

– Это мы уже сами разберёмся, аккуратнее или неаккуратнее. Присядьте на бордюр и отдохните. – Командир не то что был зол на старика, так как всё-таки понимал его неадекватное старческое состояние, но ему было тягостно оттого, что он зря потратил время и не получил никаких ценных сведений.

Надзорщики под руководством командиров заняли третий этаж. Вооружённые одними пистолетами, они готовились по команде вскрывать дверь и вихрем вноситься внутрь, но раздавшиеся изнутри душераздирающие крики порушили их планы. Начались неспокойные переговоры:

– Что такое? Убивают? Плевать на команды, Гэри, вскрывай дверь, мы заходим.

– Никак нет. Дожидаемся приказа.

– Вы слышите? Боже, да там кого-то режут! Крики нечеловеческие!

– Что нам делать?

– Выйдите с командирами на связь.

– Гэри, если ты не вскроешь эту долбанную дверь, то я вскрою её твоей тупой башкой! Живо!

– Командир-1, мы слышим громкие крики изнутри, предположительно крики заложника. Просим дать добро на начало штурма.

– Так точно, немедленно начинайте. Всё по тактике: первый отряд забегает как можно глубже в квартиру, второй и третий отряды прикрывают сзади. Вперёд! Помните о заложнике, не повредите его.

– Гэри, ты слышал приказ. Действуй!

Гэри провёл некоторые манипуляции с замком, после чего пнул в область замка ногой, и дверь открылась. Первая тройка надзорщиков ворвалась в квартиру и разделилась по комнатам. В комнате, заполненной растениями, которые начали подсыхать и сворачиваться в жёлтые комки, никого не обнаружилось. На кухне – тоже пустота. Оставалась спальня, откуда и распространялись крики. Все девять человек столпились у входа. Пятерых пришлось прогнать на лестничную клетку, чтобы не путались под ногами. Четвёрка вошла с пистолетами наготове, без всякого предупреждения и крайне непрофессионально, ведь всегда при удержании заложника применялись переговоры, различные уступки и смягчения, чтобы минимизировать вероятность ранения или убийства жертвы, чтобы и без того затруднительная ситуация не обрастала лишними нервами и так далее.

На полу корчилась полуживая Элла, и, понятное дело, никакого заложника рядом с ней не находилось. Поняв, что они допустили непростительно глупую ошибку, надзорщики разошлись, а потом и разъехались, прихватив с собой сторожа для составления дела. Остался один их электромобиль вместе с двумя сотрудниками, которые вызвали медицинскую службу и затем сопровождали Эллу до больничной койки.