В краю несметного блаженства

В первый раз проезжая под мостом, пара испугалась внезапной черноты и ограниченного пространства, но, вынырнув из-под моста, рассмеялась и обнялась. Наступила полночь. Вдоволь насладившись видами с высоты вагона, Рокси захотела спать. Она извлекла из рюкзака пушистый плед и накрылась им, а его край скомкала под голову и использовала как подушку, чтоб не спать на камнях. Вех смотрел, как она засыпала, и после этого прободрствовал до двух часов ночи, пока его самого не начало штормить и клонить в спячку. Стук колёс въелся в голову и стал полноценной частью слуха – тук-тук, дук-дук, тук-тук, дук-дук. Разглядывание однообразных снежных пейзажей обернулось мучительной скукой. Глаза слипались. Не понимая, где он находится, Вех оставил попытки не спать, залёг на дно вагона и сомкнул усталые глаза. Снилась ему утопия – край несметного блаженства, который без лишней суеты примет его и Рокси в свои бескрайние владения, край, где нет фашизма и где нет ненависти, а где есть любовная радость и приятный людской покой.

Часть III.

Глава 11. Путешествие.

Тук-тук, дук-дук – продолжали стучать колёса, но только сейчас, при пробуждении, их размеренный звук проявился в ушах. После сна они звучали неестественно громко и били, словно кувалдой, по барабанным перепонкам. Было темно, но уже начало светать, с привычной осенне-зимней медлительностью. Рассвет мог длиться два, три часа. Тёмно-серое небо молчало и не шевелилось. Видимо, оно тоже ещё спало.

Голова не раскалывалась, но болела – последствие долгого лежания на твёрдой бугристой поверхности. Вех едва сумел подняться. Он как будто прилип за ночь, сделавшись большой каменной глыбой. Поезд простирался далеко вперёд и далеко назад. Рельсы шли малозаметным изгибом, вагоны не спеша, по одному градусу в минуту, заворачивали направо. Под насыпью, возвышавшей пути над дикой природой, слева и справа стоял дремучий лес. Проанализировав обстановку до конца, Вех взбодрился, но в то же время и пригорюнился, так как вспомнил, что пообещал не спать. Он бы мог соврать Рокси, что действительно прободрствовал от начала и до конца поездки, но, во-первых, зачем вообще было врать, во-вторых, свежее, хорошенько отдохнувшее лицо выдавало отсутствие в нём всякой усталости, а третья, пожалуй, самая очевидная причина отказаться от лжи, заключалась в самой Рокси: она не спала и, судя по лишённому сонливости внешнему виду, не спала уже давно. Прислонившись спиной к металлической бочине вагона, она вынимала из длинной упаковки круглые крекеры, жевала их и запивала газированным соком. Вех посмотрел за спину и обнаружил «пропажу» своего рюкзака. «Украла», – пролетела увеселительная мысль, которая вылилась в глупую ухмылку.

– Привет, – заговорила первой Рокси, как только заметила сонные движения своего компаньона. – Я тут завтракаю.

Она не упоминала обещания Веха и не обращала на него внимания, что было правильно и здорово с её стороны, иначе Вех мог всерьёз обидеться, прежде всего – на себя самого. Вероятнее всего, она об этом позабыла или вовсе не запоминала такой мелочи.

– Который час? – Вот что на тот момент интересовало Веха больше всего, но он всё же практически не волновался насчёт пропуска равнины, на которой необходимо было спрыгивать с поезда, ибо видел в Рокси безмятежное спокойствие.

– Половина восьмого, как мне кажется. В конце ноября обычно именно к этому отрезку времени свет начинает просачиваться сквозь тьму.

– Половина восьмого… – повторил Вех и взялся считать. – При грубом расчёте мы выехали с вокзала ближе к одиннадцати вечера. Плюс десять часов – получается, нужная нам равнина будет достигнута приблизительно через полтора часа.

– При условии, что поезд двигался стабильно со скоростью пятьдесят километров в час, – намекнула Рокси. – Хочешь, напугаю тебя? Мы могли ехать на скорости и в шестьдесят, и в семьдесят, и даже в восемьдесят километров! Я и сейчас чувствую, что мы движемся быстрее пятидесяти.

– Только не это! – взбудоражился парень, схватившись за голову.

– Взять скорость, например, в семьдесят километров в час, и что выходит? – не останавливалась Рокси, задумав тем самым растормошить, оживить Веха. – Получается, мы проехали место высадки ещё час назад. Или проезжаем его прямо сейчас! Оглядывайся по сторонам!

Чувство обречённости вынудило Веха вертеть головой, выпятив глаза в сторону необъятного леса.

– Что такое? Ты не контролируешь ситуацию, Вех? Ты стал заложником ситуации, в которую втянул и себя, и меня?

– Да, да, да, я ничего не знаю! – рычал он в неподконтрольном отчаянии. – Давай спрыгнем прямо здесь! Сюда, в непроходимую чащу!

– Хе-хе, стой, дурашка, – обратилась она к нему ласково, – взгляни, сбоку, возле насыпи, установлены километровые знаки.

И вправду, сбоку от насыпи на каждом километре были понатыканы столбики с белыми прямоугольниками, на которых строгим шрифтом выводились числа, уже трёхзначные. Первое число, увиденное Вехом, привело его к успокоению и замедлило напряжённое дыхание. Шёл 396-й километр.