В краю несметного блаженства

– Что удивительно – нет, не скажешь. На твоём месте я бы после такого расстояния без лишних слов упал в кровать и не вставал с неё неделю.

– Не каркайте. Быть может, это впереди.

– Ничего. Пей чай. Захочешь спать – ложись и спи. Вы, сони, семейную нашу идиллию не нарушите… Нет, я в шоке! Отсюда до границы – четыре километра. Плюс двенадцать километров от столбов до железной дороги… Шестнадцать километров по бездорожью, по чистому снегу! Как так? Без отдыха! С волками! С девушкой на плечах! Пожми мне руку, умоляю.

Вех пожал.

– Ты не подумай, я не издеваюсь. Ты действительно проделал невозможное. Однажды по весне, когда растаял снег, высохла земля и стало тепло, мы с приятелем договорились сходить к железной дороге. Короче, мы за весь день дотуда не добрались. Благо я додумался захватить палатку; заночевали, наутро дошли до путей – и обратно, тоже почти весь день затратили, но обратно идти было легче.

– Ваше государство поставляет вам сюда помощь? – не желая останавливаться на достигнутом, сменил тему Вех. – Ну, продовольствие, стройматериалы и тому подобное? Для более комфортной жизни.

– Наше государство? – удивился Фландер.

– Да… я же пересёк границу… и оказался в другой стране… Разве не так? Или вы настолько отдалены от неё, что совсем позабыли о таком понятии, как страна?

Выпив чаю, мужчина посмотрел на Веха, как на неандертальца, но всё же вошёл в его положение и доходчиво разъяснил:

– Вех, то, что ты пересёк границу, не означает, что ты автоматически попал в другую страну. Существуют и пограничные зоны. В нашем случае зона не пограничная, а межграничная, как её у нас называют. То есть со стороны как твоей, так и якобы нашей страны есть неиспользуемое малоохраняемое пространство. Здесь оно достигает тридцати пяти километров в ширину! Хочешь сбежать в ту страну? Вперёд, ещё тридцать километров на север по выжженной, покрытой снежным пеплом пустыне! Разумеется, наши рьяные жители и туда забирались, но там ничего интересного не нашли.

– Получается, – зашевелился Вех, – поселение ваше – автономное?

– Как понимать – автономное?

– Самостоятельное, независимое? Не принадлежащее ни одной из стран?

– Ах да. Получается, так. – Фландер улыбнулся. – Но, я слышал, бывали времена, когда границы расширялись, и таким образом мы автоматически поглощались страной, входили в её состав. Тем не менее к нам никто ни разу не приставал. Десятью километрами западнее расположен небольшой пограничный пункт. Время от времени оттуда приезжают пограничники, летом на вездеходах, зимой – на снегоходах, привозят угощения. Мне вот, например, достался чай. Завозят одежду, консервы, целые сухие пайки. В общем, помогают. И мы им в ответ – куриные яйца, молоко, скоропортящиеся продукты, которых им недостаёт. Так и живём. Но с недавних пор они почти не появляются. Судя по тому, что ты наговорил о ситуации в стране, о государственном перевороте, можно предположить, что живётся им сейчас несладко. Забыли про них… Голодают, ничего нести к нам не хотят. Сами хомячат, хе-хе.

– Главное – чтобы к вам не сунулись. Храните ружья наготове.

– Я и храню, хотя особо не боюсь. Услыхал посреди ночи твои пистолетные выстрелы – приготовился, всю ночь держал ухо востро.

Вех почувствовал, что ему нехорошо. Голос Фландера стал двоиться и растягиваться, как при долгом нажатии на клавишу пианино. Чай перестал литься в горло, и чаепитие превратилось в сущую пытку.

– Подождите секундочку… – Поднявшись, он шатнулся и зашевелился к постели. Фландер следовал за ним, придерживая его за плечи. – Я немножко посплю, ладно? Вы разрешаете поспать? Я ненадолго, на пару часиков… Проснёмся и ещё поговорим…

– Ложись-ложись. Видимо, всё-таки я накаркал, – замялся мужчина. Пока Вех снимал верхнюю одежду, он помог ему снять сапоги. Парень лёг на бок, поближе к Рокси, залез под одеяло и, будучи не в силах больше находиться в бодрствовании, моментально улетел в царство сна.