В краю несметного блаженства

Слышал про беспорядки в городе. Досюда, в пригородную местность, это мракобесие, к счастью, не дошло: только тишина да природа вокруг. Не могу сказать с уверенностью, что послужило причиной беспорядков: думаю, ты более сведущ в этой теме. В нашей социально-реабилитационной среде говорят о каком-то фильме, дескать, показали людям вместо него чернуху и этим самым напугали всех до предела, что и вызвало впоследствии ответную реакцию со стороны граждан. Что тут можно сказать? Самый натуральный бардак! Я, конечно, порочный человек, но таких масштабов безнравственности не приемлю и не могу оправдать. Тебе желаю справиться с тяготами нынешней жизни и выбраться из них без единой царапинки. А ещё позаботься о Рокси, пожалуйста.

Тут установлено ограничение по размерам письма. Прости, не могу дальше разбрасываться словами. Надеюсь, я ничего не забыл. Береги Рокси! Прости меня. Я исчерпал свой набор писем. Следующее письмо через месяц. Всего тебе хорошего!»

Не мог, невзирая на очевидную доброжелательность, откровенность и душевную пронзительность написанного, не мог Вех принять слов Донована. Не мог он позабыть тех авантюр с курением, после каждой из которых Донован в унизительном тоне перед ним извинялся и твердил, что больше такого не повторится, не мог позабыть того потока грязной лжи и хитрых улыбок, не мог понять, как можно было оставить свою беременную девушку в одиночестве, пойти веселиться налево-направо и даже успеть познакомиться с новой девчонкой. Избегая дальнейших многочисленных описаний того, чего ещё Вех не мог понять в своём бывшем друге, можно сказать кратко: он не простил Донована, но тем не менее он прокручивал в голове вероятность его прощения: «Я порядком наслушался вранья от этого лицемерного рыжеволосого беса. Теперь, чтобы вернуть моё доверие и подтвердить всё написанное им в этом письме, ему придётся из кожи вон вылезти и сперва выполнить все изложенные пункты. Пускай потом и кровью зарабатывает потерянный на моих глазах авторитет. Как только он покинет Орган Социальной Реабилитации, вернётся к Рокси с тысячей извинений, возьмёт на руки к тому времени родившегося своего ребёнка и наконец заживёт по-семейному, тогда и поговорим. А сейчас я не хочу и не могу вешать на уши очередную его болтовню. И точка!»

Последнее письмо, письмо Элтона, Вех вообще хотел пропустить и не читать, но в итоге кликнул по нему лишь по той причине, чтобы не горело дурацкое уведомление. Увидев несколько коротеньких (при сравнении с остальными письмами) строчек, он наигранно хохотнул и решил прочитать, чтобы отправителю не было обидно:

«Это я, Элтон, если помнишь меня. Сидя в компьютерном зале, я увидел, что Донован строчит тебе какое-то извинение, и тоже захотел извиниться. Я плохо помню все эпизоды, связанные с тобой. Помню, например, что мы с Донованом оккупировали твою квартиру и надымили там. Прости за это. И в целом прости за то, что я испортил твоего лучшего друга. Это из-за меня он стал таким циничным, из-за меня попал сюда, в конце концов… Поэтому он не общается со мной, делает вид, что меня не существует. Так мне и надо.

Раз уж ты на свободе, то прошу кое-что для меня узнать, если ты, конечно, не против. Я не останусь в долгу, отблагодарю, если что. Сидеть мне тут целых два года. Рецидив. В общем, сгоняй по следующему адресу (далее шёл длиннющий адрес с кучей цифр), спустись в подвальное помещение, назови охраннику моё имя, и тебя пропустят в хирургический центр. Спроси у его обитателей, выполняют ли они операции по обратной замене протезов на нормальные человеческие ноги, и уходи с ответом. Это всё, что меня интересует. Знаешь ли ты или нет, но я по собственной глупости избавился от ног, и вместо них у меня – протезы. Невыносимо. Я больше так не могу. У меня всё ниже пояса постоянно болит невыносимой болью. Заранее тебе спасибо. Пока, Вех».

Ни о каком намеренном походе в подпольный хирургический центр для получения ответов на вопросы Элтона не могло быть и речи. Вех сразу же отверг эту по-детски наивную просьбу и занялся написанием ответа маме. Только она, по его мнению, заслуживала получения взаимной весточки. Писать Доновану было слишком рано: пускай сперва помучается, поразмыслит над собой, а уж потом можно и задуматься над тем, чтобы порадовать его ответом. Келли нечего было писать. Отвечать на рассылку от Центра Послесмертия – глупость. Отвечать на письмо Элтона – глупость ещё большая.