В кругах литературоведов. Мемуарные очерки

Не будь я закоренелым материалистом, я бы сказал, что в объеме и разносторонности эрудиции Гаспарова было что-то мистическое. После выхода сборника «Литературно-критические работы декабристов» я получил много комплиментарных откликов. Но никто не прочел ее с таким вниманием и не выявил в ней такого количества огрехов, как Гаспаров. Вот цитата из его письма от 5 мая 1978 года: «Можно ли сделать несколько замечаний к Вашим примечаниям в присланной книге? (Не из злонравия, поверьте, а единственно, чтобы уверить Вас, что я ее читал с вниманием: к тому же я не сомневаюсь, что это не последнее из подобных изданий с Вашим участием, и потому, может быть, ими еще можно будет воспользоваться.) На стр. 319, прим. 34 недоразумение: речь идет не о Мене, а о Менелаке, пастухе из «Буколик» Вергилия (как и Дафнис). Прим. 39 лучше сформулировать: “Лонгобарды – германское племя, в VI в. завладевшее Италией»; а в прим. 31 объяснить слово “пританы” (хотя бы как “выборная коллегия правителей афинской республики”) – а то сейчас их легко отождествить с софистами. Стр. 320, прим. 53: вероятно, опечатка – “Систербецк” вместо “Систербек”. Прим. 55 на “Ванлоо”: не объяснено самое темное – “пестрядинные картины” (гобелены??). Прим 77: Черные клобуки – “тюркское племя, жившее у границ Киевского княжества” (слово “каракалпаки” неминуемо уведет мысль современного читателя к Аральскому морю). Прим. 79: “Трильби” Нодье – не пьеса, а повесть. Стр. 333. Прим. 5: предположенный здесь безвестный Говард очень маловероятен, скорее это все же знаменитый филантроп, названный рядом с Аттилой ради контраста. Мелкие опечатки: стр. 343, ст. 2 ев. (“гл.”, вероятно, вместо “песнь”) и 345, ст. 13 си. (в инициале Кардано). Именной указатель, кажется, неполон: например, Флегона (стр. 259) в нем нет.

Повторяю, что пишу это в двух уверенностях: во-первых, что никакой другой Ваш критик, добрый или недобрый, ничего этого не заметит; и во-вторых, что Вы по доброму ко мне отношению на меня не обидетесь. Позвольте надеяться, что я не обманываюсь!»

Зачастую письма Гаспарова содержали такой тщательный, детальный критический анализ моих работ, которые я ему посылал, что без знакомства с этими работами его письма трудно понять, а тем более оценить. Поэтому необходимо хотя бы в сокращении воспроизвести содержание разбираемых им статей. В 1991 году в журнале «Человек» была опубликована статья «Быть поэтом. Опыт статистической литературометрии», написанная мной в соавторстве с моим другом, доктором физико-математических наук Владимиром Моисеевичем Кошкиным. Мне не терпелось узнать мнение Михаила Леоновича об этой нетривиальной работе, и я, не дожидаясь выхода в свет номера, где она была опубликована, ознакомил его с ее текстом. Он отозвался письмом, кажется, самым большим за без малого тридцать лет нашей переписки. Публикацию этого письма предваряю сокращенной версией нашей статьи.

«Психологическое состояние общества ощущается каждым его представителем. Интуитивно очевидной кажется и взаимосвязь между психологическим состоянием общества в целом и его экономическим статусом. Возможен ли объективный количественный анализ этих характеристик и их взаимного влияния? Исследования динамики экономического состояния общества проводятся весьма интенсивно в течение всего нынешнего века, и количественные параметры, прямо или косвенно характеризующие социально-экономический статус общества (национальный доход, интенсивность торговли, величина капиталовложений и пр.), достаточно хорошо апробированы. Еще в 1920-х годах этого века Н. Д. Кондратьев обнаружил, что экономический индекс претерпевает закономерные колебания с периодом, близким к 50 годам, в течение которого осуществляется полный цикл экономической конъюнктуры – от максимума через минимум до нового максимума. История сохранила цифры, которые могут составить основу для экономической статистики, и это позволило С. Ю. Маслову проследить ретроспективно на несколько веков в прошлое существование 50-летних циклов[102], что подтверждает открытие Н. Д. Кондратьева.

Есть ли надежды дать подобную количественную характеристику психологического статуса социума? Разумеется, сегодня есть возможность провести тестовый социологический анализ населения и получить такие оценки. Но можно ли получить информацию о психологическом состоянии общества в прошлом, когда тестирование как метод исследования исключается?

Мы располагаем свидетельствами времен и эпох, пришедшими к нам в первозданном виде, и их анализ может дать характеристику психологического состояния общества. Эти свидетельства – художественное наследие (литературное, музыкальное, изобразительное) – материализованные результаты творчества представителей того или иного социума. Если считать, что творцы являются представительной выборкой нации (социума), и полагать, что в творческих результатах проявляются психологические черты творца, то можно надеяться на основании анализа этих результатов получить характеристику психологии нации на соответствующем этапе ее истории.