В поисках Божества

Примерно в то же время, т. е. в начале III в., изучением гностических систем занялся в Риме знаменитый Ипполит. Имя этого христианского писателя ныне пользуется известностью лишь среди специалистов по истории Церкви, но когда-то оно гремело на Западе и на Востоке, окруженное ореолом славы и почета; многочисленные сочинения Ипполита пользовались уважением во всех христианских культах, ходили по рукам в громадном количестве списков. Среди этих сочинений находилось опровержение гностических систем, ныне известное под общим названием Philosophumena и являющееся наиболее ценным из всех дошедших до нас документов для изучения гностицизма. Ипполит был настоящим ученым и разбирался в гностических идеях с пониманием человека, воспитанного на философских умозрениях; сведения его имеют поэтому огромную ценность, тем более, что он включил в свой труд отрывки и цитаты из подлинных письменных памятников гностицизма, безвозвратно для нас утерянных, каждая строчка которых имеет значение драгоценного приобретения. Труд Ипполита о гностицизме долгое время считался утерянным, и случайная находка его полвека тому назад, как мы сейчас увидим, произвела настоящий переворот в ученом мире, открыв новую эру в истории изучения первобытного христианства и в частности гностического движения.

Жизнь Ипполита представляет глубокий интерес, но, к сожалению, мы в ней наталкиваемся на ряд неразрешимых для нас загадок; наслоение противоречивых легенд вокруг имени этого знаменитого Отца Церкви не дает возможности разобраться в подлинных биографических данных. Не говоря уже о хронологических датах рождения или смерти, совершенно нам неизвестных, нельзя даже установить, какую именно кафедру занимал Ипполит, носивший звание епископа. Позднейшие данные утверждают, что он был епископом города Portus у устья Тибра (т. е. попросту римского порта), но здесь, по-видимому, кроется недоразумение; новейшая ученая критика пришла к заключению, что Ипполит, находившийся в открытой вражде по догматическим вопросам с римским епископом Каллистом (папа с 218 по 222—3 г.) и произведший в римской общине раскол, носил звание епископа самого города Рима, т. е. был антипапою. Эта догадка представляется тем более вероятной, что по резким выпадам против Каллиста в сочинениях Ипполита можно судить о степени обостренности их вражды. Мы увидим далее, когда коснемся вопроса о сноватианстве и о борьбе вокруг аскетических идеалов, в чем заключалась сущность раздора между Ипполитом и Каллистом, — пока же следует лишь отметить, что Ипполит не только открыто восставал против папы, не только обвинял его в малодушии, в забвении долга перед христианской совестью, в угождении толпе, не только называл его еретиком, но и римскую общину, оставшуюся верной Каллисту, он считал впавшей в тяжкие заблуждения и с пренебрежением смотрел на нее как на мелкую секту. Сторонники порядка и смягченной церковной дисциплины, доступной нравственному уровню толпы, видели в Ипполите беспокойного человека, досаждавшего своими напоминаниями о былой строгости христианской этики, о былых идеалах духовного совершенствования. Римская Церковь, уже начавшая заботиться об усилении своего престижа, не могла простить Ипполиту его пренебрежительного отношения к законно избранному епископу и к римской общине, признанной им просто сектантской. Ипполит возбудил против себя ненависть всего «среднего» течения в Западной Церкви, и когда оно одержало верх, то эта ненависть ярко отразилась на положении Ипполита в Церкви, она выразилась в принятии мер к ослаблению его влияния и престижа, а позже в замалчивании его сочинений. Ипполит был слишком крупной, слишком заметной личностью, чтобы память о нем могла изгладиться бесследно, но усилиями его врагов воспоминания о нем как бы заволоклись туманом. Его имя осталось в римских святцах, но связанное лишь со сказаниями о его мученической кончине, окруженной циклом апокрифических легенд, и без определенных указаний на его богословские труды[168]. На Западе эти труды были преданы забвению. Только на Востоке, вдали от раздоров римской Церкви, обаяние Ипполита и его слава церковного писателя в течение долгих веков не претерпели затмения; его труды были широко использованы позднейшими писателями церковными, и отрывки их сохранились не только в греческом тексте, но и во множестве переводных фрагментов — сирийских, арабских, коптских, армянских, славянских. На Востоке уважение к Ипполиту, быть может, поддерживалось примером Оригена, слушавшего знаменитого учителя в бытность свою в Риме[169] (около 215 г.).