В поисках равновесия. Великобритания и «балканский лабиринт», 1903–1914 гг.

Надо подчеркнуть, что, в то время как О’Конор стремился привести к общему знаменателю конфликтующие между собой точки зрения гражданских агентов, европейских офицеров и Порты, британская консульская служба в Македонии проводила курс, отличный от установок посольства в Константинополе. Этот факт дал о себе знать в дискуссиях о принципах взаимоотношений европейских офицеров и местных жителей. Французские офицеры сочли возможным принимать петиции и жалобы, поступавшие от населения подконтрольного им сектора, чем вызвали резкую критику в свой адрес со стороны Деджиорджиса и генерального инспектора македонских вилайетов Хилми-паши. О’Конор в определенной степени поддержал последних, отметив нежелательность широкой трактовки функций европейских офицеров. Британский консул в Салониках Р. Грейвз, напротив, указывал на уязвимость реформы, если полномочия европейских офицеров будут ограничиваться решением чисто технических вопросов[426]. Причем Грейвз в переговорах с болгарскими представителями не скрывал своего скептицизма по поводу перспектив реорганизации жандармерии[427]. Естественно, заявления британского консула не способствовали спаду активности проболгарских организаций в Македонии.

Динамика развития событий на международной арене непосредственно проецировалась на ситуацию в Юго-Восточной Европе. Ослабление русского влияния на Балканах, вызванное участием и поражением России в войне с Японией, привело к образованию в регионе вакуума силы, который стремилась заполнить Австро-Венгрия. Как писал в своей аналитической записке высокопоставленный чиновник германского внешнеполитического ведомства Ф. фон Гольштейн, «австро-венгерская монархия сделала совершенно правильное заключение о том, что русско-японская война предоставила ей столь долгожданный случай, чтобы окончательно вытеснить Россию с Балкан»[428]. Пользуясь затруднениями Петербурга на Дальнем Востоке, в феврале 1904 г. австро-венгерские делегаты на заседании международной военной комиссии по выработке регламента жандармерии потребовали исключить из сферы реформы западные части вилайетов Косово и Монастир (Кастория, Дибра, Призрен, Приштина, Плевле, Нови-Пазар, Ипек). В восточной же части Косовского вилайета (Качаник, Куманово, Кратово, Паланка, Ускюб), по настоянию Вены, реорганизация жандармерии поручалась только австро-венгерским офицерам. Внося подобного рода предложения, Двуединая монархия, как подчеркивает немецкий историк турецкого происхождения Ф. Аданир, преследовала две основные цели: 1) изолировать Сербию от Черногории и Болгарии, 2) расчистить себе путь для империалистической экспансии в юго-восточном направлении[429]. Британский истеблишмент с опасением взирал на подобный вариант развития событий, поскольку интересам Англии противоречило утверждение на берегах Эгейского моря другой великой державы (имелась в виду Австро-Венгрия)[430]. Тем более что за ее спиной, как отмечалось, стояла могущественная Германская империя, которая не преминула бы воспользоваться Салоникским портом для осуществления своих амбициозных замыслов на Востоке[431].

Лондон, не желая допустить гегемонии Австро-Венгрии, иными словами австро-германского блока, на Балканах был вынужден все в большей степени вовлекаться в урегулирование региональных проблем. Форин Оффис пытался создать впечатление, что, внося коррективы в свою балканскую политику, Англия прежде всего руководствовалась региональной конъюнктурой и все ее предложения являлись реакцией на местные процессы. События, происходившие на Балканах в период реализации Мюрцштегской программы, словно подтверждали весомость британских аргументов.

Австро-русская схема, несмотря на ее положительные стороны и определенный прогресс, которого сумели добиться европейские офицеры в реорганизации жандармерии[432], не устраняла противоречий, спровоцировавших македонский кризис 1903 г. Гипотетически успешное осуществление Мюрцштегской программы сводило на нет все усилия болгарского национального движения, ставившего своей задачей максимально обострить обстановку в Македонии и завербовать как можно большее число сторонников среди местного болгаро-славянского населения. Лидеры ВМОРО объявили Мюрцштегскую программу не просто «неэффективной, но и вредной, поскольку ее целью являлось сохранение турецкой власти» над европейскими вилайетами[433]. Таким образом, Внутренняя организация продолжила свою подрывную деятельность в балканских провинциях Турции, адаптируясь к новым реалиям.

Ситуацию усугубляла сама османская администрация, которая считала возможным поддерживать свое преобладающее положение в Македонии без проведения серьезных преобразований. Турецкие чиновники тормозили реорганизацию жандармерии, препятствуя пополнению ее рядов за счет способных офицеров османской армии – выходцев из относительно благополучных слоев населения[434]. Это свидетельствовало об ошибочной оценке Портой ситуации на Балканах в целом, а значит, ее неспособности справиться с внутриполитическим кризисом.