В поисках равновесия. Великобритания и «балканский лабиринт», 1903–1914 гг.

В ответ на отказ султана санкционировать схему, предложенную Веной и Петербургом, послы великих держав потребовали от Порты подчинить финансовые преобразования в Македонии возглавляемой Хилми-пашой международной комиссии в составе двух гражданских и четырех финансовых агентов, представлявших Британию, Францию, Германию и Италию[443]. В июле Порта отклонила требования держав на том основании, что они нарушали суверенные права султана. Вопреки отказу Абдул-Хамида, посольства продолжали назначать финансовых агентов и направлять их в Македонию. 16 ноября в совместном выступлении послы великих держав поставили вопрос о немедленном признании Портой постановлений финансовых агентов по реорганизации македонских финансов, продлении миссии Хилми-паши, двух гражданских агентов и иностранных офицеров при жандармерии[444]. Султан отказал послам шести держав в совместной аудиенции и проигнорировал принятую ими ноту.

С целью оказания давления на Порту правительства России и Австро-Венгрии предложили державам отправить флот в составе международных сил к крупному турецкому порту. Англия, Франция и Италия поддержали инициативу Ламздорфа и Голуховского. Германия не посчитала нужным высылать свои корабли, но заявила о моральной поддержке действий пяти держав[445]. Берлин дистанцировался от участия в международной операции и в определенной степени противопоставил себя «европейскому концерту», таким образом ясно расставив приоритеты в своей балканской политике (сохранение статус-кво в регионе и неограниченного контроля Порты над Македонией).

25 ноября 1905 г. международная эскадра покинула Пирей и направилась к Митилене (о. Лесбос), где были блокированы таможня, почта и телеграф. Державы объявили о том, что доходы, поступавшие с таможни, замораживались до тех пор, пока султан не согласится с их программой. Затем эскадра взяла курс на Лемнос и вошла в Дарданеллы. По мере того как операции сопутствовал успех, Порта становилась все уступчивее[446]. В итоге османское правительство согласилось назначить финансовую комиссию сроком на два года[447]. Вошедшим в ее состав турецкому главному инспектору, австро-венгерскому и русскому гражданским агентам, делегатам от Британии, Франции, Германии и Италии поручался контроль за сбором и распределением налогов и десятины в трех вилайетах. Они также назначали инспекторов для надзора за чиновниками, ответственными за денежные поступления[448]. Учреждение финансовой комиссии означало конец русско-австрийской монополии в урегулировании ситуации на Балканах: другие великие державы, а среди них в первую очередь Англия, утверждали за собой право вмешиваться в решение македонского вопроса.

Как мы выяснили, неослабное внимание Форин Оффис к проблеме реформирования финансовой системы Македонии обусловливалось европейским контекстом конфигурации великих держав: стремлением Лондона «заглушить» австро-русский дуэт в «европейском концерте» и самому занять место у дирижерского пульта. Однако, анализируя дипломатическую активность Англии в этом эпизоде, мы не можем игнорировать экономическую подоплеку британско-турецких отношений. Во время обсуждения проекта финансовой реформы Порта обратилась к великим державам с просьбой санкционировать повышение турецких таможенных пошлин на 3 %. Этот вопрос поднимался еще в 1900 г. Тогда Форин Оффис отнесся к просьбе турецкого правительства сдержанно-настороженно. О’Конор выразил опасение по поводу того, что полученные таким путем дополнительные средства даже после отчислений части из них в Администрацию оттоманского долга могли быть использованы для выплат по железнодорожным гарантиям. Повышение тарифов, как отмечалось, в первую очередь поддерживала Германия, которая рассчитывала на то, что оздоровление турецких финансов обеспечит гарантии для проектируемой ею Багдадской железной дороги[449]. В 1905 г. Порта аргументировала необходимость повышения таможенных пошлин с 8 % до 11 % нехваткой средств для проведения реформ в Македонии. Великобритания, на долю которой приходилось 60 % внешнеторгового оборота Османской империи, оговаривала свое согласие на эту меру рядом условий. Во-первых, Лэнсдаун потребовал от Порты предоставить выкладки, на основании которых рассчитывались предполагаемые доходы и расходы в бюджете трех вилайетов и оценивался его дефицит. Во-вторых, делался акцент на том, что македонский бюджет должен учитывать реальные потребности администрации в крае, а также предусматривать достойное жалование официальным лицам с целью обеспечения надлежащего сбора и расходования средств[450].