Читаем В поиске поиска полностью

Друзья, немного мудреный эпиграф получился, не правда ли? Надеюсь дальше язык мой и фантазия даст зерну прорости без специального мудрствования, ибо оно чаще – попытка скрасить трудность написания: чем больше «умных» слов, тем больше «выглядишь умнее». Цель же моя не выглядеть умнее, а суметь донести в тексте те важны мысли, что собирал я долго и томительно, а теперь хочу объединить. Я недавно прочитал статью, которая навела меня на мысль: а Просветление, к которому так стремятся и мистики, и восточные практики, и люди серьезно увлекшиеся самопрояснением, процессингом и прочими – не самообман ли? Не гордыня ли?  Наверное это самая спорная моя зарисовка будет, она оставить больше открытых вопросов, чем ответов, больше негодавний, чем поддержки, больше протестов, чем одобрений. Но таков вот он я, не алчущий одобрений или признаний, но движимый сомнениями как стезей исканий. И пожалуй начну с припоминания библейской притчи о строительстве вавилонской башни. Все знают ее, так что пересказывать нет смысла. Я же посмею дать небольшую трактовку, как мне теперь видиться суть этой притчи, иносказательность которой явна.  Человек в ней в лице жителей Вавилона, обрел наивысшую точку «осознанности», когда «сознание» как бы стало выше Бога, он стал выше всех своих ценностей, как говорят последователи общей семантики – стал вне карты мира разума, то есть обрел способность видеть, что возможно всё о чем он знает, только знает, что возможно эти знания без опоры, и любые знания можно взять за опору. Получается хитрая вещь с одной из пресуппозиции (предположением) нейролинглистики, что «нет неправильных карт мира, есть неподходящие к данному условию. Как бы дается понять, что нужно (можно) быть «скользким угрем» и при случае просто «заменить» взгляды, вплоть до моральных ценностей. Вавилоняне увидели, что все ценности – умствования.

Бог и мир – система ценностей, то есть вселенная некая матрица, в которую можно вмонтировать любое понимание мира. Какое угодно, или какое выгодно. Далее, вся трагедия вавилонян – обрушение всех ценностей, то есть духовная деградация. Разве может быть нечто опорой, если осознаешь возможность ее устранения? На ум, знаете, приходит метафора с парящими в воздухе островами. Вроде под ногами твердь, а как подумаешь,  что там и пустота, аж сердце обмирает. Знаете, кто летал в самолете, меня поймет: сидишь себе сидишь, ни качает, и вообще не ощущаешь сам полет, а как вспомнишь, что под «полом» … ничего! – у меня лично грудные мышца судорогами покрывались от страха, не знаю, как у вас…   В этом и суть гордыне как греха. Само понимание «грех» необоснованно осмеяно современным обществом. Быть может понятие это говорит не о преступлении перед моралью, что и не отменяет сего, а некой опасности причинить себе нездоровье. Выходит, гордыня – шаг к некому «осознанию» дешевизны морального, обесцениванию всего, что есть. Недаром, кто практикует теософские принципы, ратуют за единство и безразличие между добром и злом. То есть – это безразличие к социальной морали. Как в сказки «Марья Искусница» «Что воля, что неволя – всё равно».

Предлагаю вернуться к теософским практикам непосредственно, работа там под той или иной оберткой – суть одна: использование гипнотический состояний разума. Путем угнетения головного мозга – вызвать иллюзию «опустошения сознания». И  цель оного –  достичь Просветления.   Недавно прочитал медицинскую статью о том, что состояние медетативного транса близки к состоянию олигофрении и эпилептическому приступу. Не слабо, ага? Более того, как гештальтисту ко мне пришло интересное предположение, а само «сатори» то есть просветление – не логичное ли следствие одного из врожденного способа избегания опыта – обесценивания. Судите сами – мир жесток, в нем трудно, следовать правилам мира нелегко. А не легче ли (под действием огромной дозы эндорфинов как следствия угнетения мозга) сказать себе – да это только одна из парадигм, мир страданий иллюзия, и не стоит заморачиваться, коль ничего не существует? То есть – можно духовную деградацию использовать как анестезию. Согласен, это одно из предположений. Но… но судите сами, практики-теософы всех мастей постепенно приходят к тому, коль мир пустота, а мораль только «стереотип», то и следовать ничему и не надо. Не нужно помогать или сострадать человеку, любовь выходит одна из форм необязательного участия в искусственной (созданной разумом) вселенной.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Сталин. Битва за хлеб
Сталин. Битва за хлеб

Елена Прудникова представляет вторую часть книги «Технология невозможного» — «Сталин. Битва за хлеб». По оценке автора, это самая сложная из когда-либо написанных ею книг.Россия входила в XX век отсталой аграрной страной, сельское хозяйство которой застыло на уровне феодализма. Три четверти населения Российской империи проживало в деревнях, из них большая часть даже впроголодь не могла прокормить себя. Предпринятая в начале века попытка аграрной реформы уперлась в необходимость заплатить страшную цену за прогресс — речь шла о десятках миллионов жизней. Но крестьяне не желали умирать.Пришедшие к власти большевики пытались поддержать аграрный сектор, но это было технически невозможно. Советская Россия катилась к полному экономическому коллапсу. И тогда правительство в очередной раз совершило невозможное, объявив всеобщую коллективизацию…Как она проходила? Чем пришлось пожертвовать Сталину для достижения поставленных задач? Кто и как противился коллективизации? Чем отличался «белый» террор от «красного»? Впервые — не поверхностно-эмоциональная отповедь сталинскому режиму, а детальное исследование проблемы и анализ архивных источников.* * *Книга содержит много таблиц, для просмотра рекомендуется использовать читалки, поддерживающие отображение таблиц: CoolReader 2 и 3, ALReader.

Елена Анатольевна Прудникова

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное