В полете. Мир глазами пилота

Я над Северной Атлантикой и уже на полпути в Нью-Йорк. На этой стадии перелета моя панель управления средствами связи – «ящик» – обычно настроена на передачу в наушники четырех отдельных аудиопотоков: общая частота 123,45; резервная частота, выделенная для чрезвычайных ситуаций, не связанных с передачей спортивных результатов; голос из микрофона капитана; линия связи с бортпроводниками. К такой какофонии еще нужно привыкнуть. Мы находимся в самом центре воздушных путей – оптимизированных с точки зрения ветров маршрутов через Северную Атлантику, которые ежедневно и еженощно обновляются для полетов над океаном в восточном и западном направлениях. На общей частоте в основном тихо. Кто-то сообщает о турбулентности впереди, но мы прислушиваемся и понимаем, что эта летчица находится на другой высоте и на другом маршруте.

Внезапно кто-то с американским акцентом интересуется, слушает ли общую частоту некий самолет другой авиакомпании. «Да, – через несколько мгновений отвечает мужской голос с французским акцентом, – мы здесь».

Американец объясняет, что его жена и дочь летят самолетом французского пилота. Он спрашивает, не мог бы коллега попросить бортпроводников найти их места и передать привет, сказав, что папа неподалеку в небе. На этой частоте редко можно услышать что-то кроме профессиональных разговоров, спортивных сводок и изощренных подколок. Сейчас к разговору наверняка прислушиваются все в этом участке неба – все пилоты на несколько сотен миль вокруг.

Французский пилот соглашается. Но затем, через несколько минут, на общей частоте раздается голос не французского пилота и не американского. Это вообще не пилот – это жена американца. Француз пригласил ее в кабину, дал наушники и сказал, что она может поговорить с самолетом мужа, хотя оба лайнера даже не видят друг друга. Американский пилот отвечает сразу, он почти смеется, слыша, как голос супруги обращается к нему – и ко всем остальным в пределах обширной территории над Атлантическим океаном. Еще никогда его семья и его работа не встречались вот так – на потрескивающем электрическом мостике, протянутом в небесной синеве.

Каждый раз, читая о новых компьютерных программах, обещающих сделать наше общение еще проще, я размышляю о том, как современные технологии изменили жизнь работников авиации. Наши предшественники пришли бы в изумление, узнай они, как легко сегодня летчику не терять связи с родным домом. Но мне нравится думать и о том, что аэропланы, выполняя ту же задачу – соединять людей, сочетают в себе новейшие достижения и древнюю физическую мощь. Другие виды связи по сравнению с этим – лишь метафоры, только тени действительного перемещения одного человека в город, за стол, в объятия к другому; в тот город, за тот стол, в те объятия, где почти всегда человек мечтает оказаться.

В аэропорту никуда не денешься от чувств. Когда я вспоминаю, как ко мне в Лондон приезжала мать, я снова вижу, как мы гуляем по Британскому музею или Грин-парку, но сильнее всего в память врезалось то, как она выходила из багажного зала в Хитроу. Когда умер мой дед, отец отправился в Бельгию раньше нас. Мы с братом, еще подростки, полетели через несколько дней. Когда в аэропорту Кеннеди мы поднялись на борт авиалайнера, чтобы отправиться в путешествие, о котором и подумать не могли всего неделю назад, я впервые понял, что кто-то значил для моего отца столько же, сколько он значил для нас.

Люди отправляются в полет по многим причинам. Но на определенных рейсах в определенные дни пассажирское разнообразие резко снижается. Самолет – это узкий перешеек между двумя озерами-городами, канал, соединяющий два бурлящих человеческой жизнью сосуда. Иногда концентрация «жидкости», перетекающей из сосуда в сосуд, зашкаливает: например, где-то проходит конференция, и половина пассажиров на борту – инженеры-компьютерщики, физики или археологи; или без умолку горланящие студенты, отправляющиеся, наверное, в свое первое серьезное путешествие; или пенсионеры, дружной компанией летящие в Венецию, Ванкувер или Осло, где они сядут на круизный лайнер и отправятся смотреть мировые достопримечательности. На некоторых маршрутах регулярно попадаются члены королевской семьи; на других – знаменитости, нефтяники, религиозные паломники или социальные работники. Когда я шел учиться на пилота, то и не подозревал, что в моей профессии как в зеркале будут отражаться людские миграции нашей эпохи, древние и порожденные современностью инстинкты, что заставляют человека лететь в другое полушарие.