В понедельник дела не делаются

Но занятие живым делом, решение настоящих проблем хоть отвлекли Виктора Петровича от тягостных дум.

Оказалось, что ненадолго. В пятницу к одиннадцати часам как снег на голову свалилась проверка из областной прокуратуры. Проверяльщиков было двое, оба – старшие прокуроры отдела по надзору за следствием и дознанием: Хоробрых Андрей Леонидович и Чебакова Наина Иосифовна. Подбор проверяющих не оставлял сомнений в поставленной руководством цели накопать кучу всякой дряни.

За Хоробрых в отделе закрепилась репутация «киллера». Он не имел пристрастий, из всей палитры красок различал единственный цвет – густо-чёрный, black. Наина Иосифовна тоже была не подарок ко христовому дню. Высохшая желчная старая дева. Но в ней хоть иногда мелькали остатки человеческого.

Появление областных в такое непонятное время, почти в одиннадцать, объяснилось просто. Прямо с вокзала они проехали в бюро судебно-медицинской экспертизы, где выгребли все невостребованные акты.

Поэтому на тонких губах Хоробрых блуждала полуулыбка.

В папочке его из кожзама покоилась кипа актов и заключений, законное место которых было в уголовных делах и материалах проверок. Обрыбился!

Глядя, как Хоробрых поглаживает длинными суставчатыми пальцами распухшую папку, Виктор Петрович проклял свою привычку делать всё самому.

«Сколько раз собирался выгрести у судиков, руки не дошли…»

Хоробрых отказался от предложенного чая («утром позавтракал») и сообщил, что сходит в милицию, проверит ИВС.

Зампрокурора вызвался идти с ним, но Хоробрых, по привычке своей не глядя в глаза, сказал, что справится сам.

– Распорядитесь, чтобы Наине Иосифовне дали «отказные» материалы за последний квартал. Я, когда вернусь, тоже засяду.

Свободный кабинет найдётся? Здесь у вас? Да зачем вам мешать? Ну вот и хорошо…

Хоробрых, говорящая машина, удалился. Наина Иосифовна чаем не побрезговала, азартно грызла вставными зубами сушки, восхищалась оранжереей, выращенной на подоконнике у Коваленко.

– Смотри-ка, Виктор Петрович, какой молодец! Даже лимон у него растёт!

Но задачи и цели внезапной проверки она не выдала. От результатов выполнения поставленной задачи напрямую зависела длительность её дальнейшего пребывания в прокуратуре, полный пенсион давно был выработан, Наина Иосифовна работала по контракту.

Коваленко снял с переносицы очечки, протёр без надобности и без того чистые стёкла носовым платком.

«Трель проверку организовал. Опустить меня хочет руками областного аппарата. Гра-амотно!»

У каждого прокурорского зама, надзирающего за милицией, самым уязвимым местом были учёт и регистрация заявлений и сообщений о преступлениях.

Сколько ни заклинали в Москве очередные министры МВД о том, что вводятся новые критерии оценки деятельности органов внутренних дел, а о старых временах, когда впереди всего стоял процент раскрываемости преступлений, следует забыть – едва доходило до дела, всё оказывалось не так просто.

Низовых милицейских начальников продолжали драть за раскрываемость. Поэтому преступления всё равно укрывались от учёта. Не в таких вселенских масштабах, разумеется, как в старые времена, но укрывались.

У самого Коваленко соответствующие показатели надзора были на уровне прошлогодних, за почти девять прошедших месяцев на учёт поставлено сто семь преступлений, внесено больше десятка представлений по данной линии, двадцать пять милиционеров, в основном исполнителей, привлечено к дисциплинарной и материальной ответственности. Всё вроде благополучно у него на этом участке…

Чебакову он разместил во временно пустовавшем шестом кабинете, Винниченко уехал на «показ» в район. Извинился за беспорядок в кабинете следователя, которого только братская могила исправит.

Самолично принёс из канцелярии три тяжелых вязки с «отказными» материалами. Признался, что ещё не проверял их.

– Ну вот мы вам и поможем, – улыбка Наины Иосифовны, исказившая мелкие черты морщенного, похожего на печёное яблочко лица, показалась насквозь фальшивой.

15

Птицын решил брать Фадея, не замудряясь оперативными установками и наружным наблюдением. Памятуя о том, что самый короткий ход между двумя точками – прямой. Но простейшие разведмероприятия всё-таки организовал. Послал на своей «Волге» в коллективный сад расторопного Рязанцева. Тот с доски объявлений снял нарисованную тушью схему участков.

Птицын определился, что пятерых оперативников будет достаточно. Старшим группы нарядил Титова; с ним, само собой, Рязанцев. Прокуратура не собиралась отставать от них за задержание Рога. Срочно требовался подвиг, чтобы начальство (Сомов и областники) грудью встало за отделение по тяжким.

Ещё в группу задержания вошел оперативник из розыскного отделения Муратов. У него в производстве находилось дело по объявленному в розыск Фадееву, ему сам Создатель велел шустрить.

Из МРО замнач криминальной сперва никого не хотел брать.

«Сами обойдёмся. Утрём нос управлению!» Но поразмышляв, решил, что лишний человек не помешает. Тем более «мрошники» кафтан на побеге прожгли. И им следовало дать шанс искупить сукровицей.