В скорбные дни. Кишинёвский погром 1903 года

В течение последующих трёх лет в жизни больницы особых перемен не было, и планы проектируемых построек путешествовали из Кишинёва в Петербург и обратно. Единственным отрадным явлением было то, что благой пример А. Д. Дынина стал находить подражателей: от К. Л. Равицкого поступил в неприкосновенный капитал один билет Херсонского банка в 500 рублей, от З. Л. Брадичанского такие же билеты на 300 руб., и затем по завещанию умершего в Одессе Бориса Питкиса 10,000 рублей без указания назначения.

В 1896 году поступило вновь крупное пожертвование: бессарабец, тайный советник доктор Д. И. Выводцев оставил по завещанию в пользу больницы 10,000 рублей. Все капиталы больницы: полученный из остатков коробочного сбора, капиталы Питкиса и Выводцева и запасные капиталы были превращены в процентные бумаги и отданы на хранение в Государственный банк для приращения процентами. Счастливое время, когда больница получала проценты вместо того, чтобы она, как ныне, платила проценты. Настал момент, когда больница располагала капиталом около 64,000 руб. (34,000 из коробочного сбора, 20,000 Питкиса и Выводцева и около 10,000 сбережений). Казалось, что Совет должен был бы приступить к осуществлению давнишней мечты о постройке новой больницы. Между тем мы в отчете за 1896 год читаем то же, что и прежде: больница страдала всеми дефектами, которые обусловливались недостаточностью помещений, крайним переполнением, невозможностью проводить изоляцию и проч. Этот кажущийся непонятным факт имеет следующие объяснения. Как только выявилась возможность построить новую больницу, в Совете стали раздаваться голоса о необходимости бросить старую больничную усадьбу (с построенными на ней двумя новыми зданиями) и на вырученные от продажи деньги, а также на имеющийся в распоряжении Совета строительный капитал приобресть другое место и на нём построить новую больницу. Мотивы были следующие: 1) нынешняя больничная усадьба представляет постоянный уклон по направлению от Николаевской улицы к Андреевской, и на некотором расстоянии от Николаевской улицы находится крутой обрыв, вследствие чего из обширной больничной территории может быть использована лишь небольшая часть её, 2) по той же причине (уклон) всякое построенное здание обязательно должно иметь малополезный подвальный этаж, 3) всё пространство больничный усадьбы от нового административного здания до граничащей с ней усадьбы конной почты (теперь часть этой усадьбы застроена казармами) в течение многих лет служила местом свалки навоза от конной почты, 4) больница, существующая много десятков лет на одном месте, есть очаг заразы, а близость Бычка91, периодически разливающегося, порождает малярию92.

И вот начались поиски новых мест, на что был затрачен почти год. Лишь 15 декабря 1896 года этот вопрос был решён окончательно. В этот день в больнице было созвано большое совещание, в котором участвовали весь больничный Совет, все больничные врачи, врачебный инспектор Ф. И. Перетяткович, городской голова К. А. Шмидт, губернский санитарный врач А. В. Корчак-Чепурковский и инженеры Гольденвейзер и Гингер. По предложению председателя Совета старший врач больницы ознакомил присутствующих с подлежащими обсуждению вопросами. Вот краткое извлечение из доклада старшего врача.

«Причины, побудившие Совет мечтать о постройке больницы на новом месте, могут быть разделены на две группы: 1) санитарно-гигиенические и 2) технические. Что касается опасений первой категории, то многолетние наблюдения показывают, что случаев инфекционных заболеваний среди постоянных обитателей больницы (богадельных и служащих) никогда не замечали, также не наблюдались заболевания малярией, и это объясняется тем, что больничная усадьба лежит высоко над уровнем Бычка, а богатая растительность на части усадьбы, лежащая за обрывом, служит не только источником чистого воздуха, но и защитой от малярии. Что же касается технических или, вернее сказать, топографических неудобств, то они легко устранимы: так, часть усадьбы над обрывом достаточно велика для свободного размещения павильонов, а полуподвальные этажи могут быть использованы для служб, складов и т.п. Затем предположение, что значительное пространство между административным зданием и усадьбой конной почты негодно, совершенно не подтвердилось: раскопки, сделанные во многих местах, обнаружили девственную почву, а на глубине около аршина имеется “материк”». Далее в докладе было указано, что все поиски свободных мест, которые были бы годны для больницы, не увенчались успехом: место Твердохлебовой, на конце Киевской улицы93, а также Руссо, напротив участка Твердохлебовой, – маломерны, а место за огородом Шлаина слишком далеко и низменно.

По выслушании доклада старшего врача все присутствовавшие сделали детальный осмотр всей больничной усадьбы. После этого совещание пришло к заключению, что серьёзных причин к забракованию нынешней больницы нет, и одобрило изложенный Старшим врачом общий план постройки новой больницы. Составлен был в этом смысле протокол, подписанный всеми присутствующими.