В союзе с утопией. Смысловые рубежи позднесоветской культуры

При всех опасениях, что Валю Ф., если она на самом деле существовала, такого рода сентенции могли лишь укрепить в ее отчаянии, нельзя не отметить, что проблематика, которая здесь затрагивается, чрезвычайно близка проблематике экзистенциальной психологии. Суть когнитивной процедуры, которую Фраерман предлагает совершить «обманутым девушкам», заключается в том, чтобы бессмысленную ситуацию сделать осмысленной, вписать ее в смысловой контекст. Героиня должна изменить свое отношение к происходящему, трансформировать модель восприятия – выйти из дремучего леса неотрефлексированной интимности или, точнее, увидеть этот лес другими глазами: как часть общего мира, освоенного и обжитого пространства социального взаимодействия, над которым летают волшебные корабли. Выстраивание смысловых связей с миром здесь оказывается способом осознать собственные цели и мотивации, в конечном счете – осознать себя, стать «душевно богаче» (к началу 1960-х годов «душа» и даже «духовность» прочно утверждаются в публицистической риторике).

В рамках советской психологической школы с подобной проблематикой пересекались концепции личности (в том ее варианте, который разрабатывался Сергеем Рубинштейном) и – что очевидно уже из названия – «личностного смысла» (Алексей Леонтьев и его последователи). Современные специалисты склонны считать Рубинштейна и Леонтьева «экзистенциально мыслящими авторами» (Братченко, 2001: 21)[47], несмотря на то что советские психологи, конечно, никогда прямо не декларировали свою связь с экзистенциальной традицией, а, напротив, от нее дистанцировались. Так, экзистенциализм критикуется в поздней работе Рубинштейна «Человек и мир» (1976) – «возможно, из идеологических соображений» (Там же: 29).

Глубина и богатство личности предполагают глубину и богатство ее связей с миром, с другими людьми; разрыв этих связей, самоизоляция опустошают ее. Но личность – это не существо, которое просто вросло в среду; личностью является лишь человек, способный выделить себя из своего окружения для того, чтобы по‐новому, сугубо избирательно связаться с ним. Личностью является лишь человек, который относится определенным образом к окружающему, сознательно устанавливает это свое отношение так, что оно выявляется во всем его существе. <…> Определяя свое отношение к другим людям, он самоопределяется. Это сознательное самоопределение выражается в его самосознании (Рубинштейн 1999 [1940]: 638), —

пишет Рубинштейн в капитальном труде «Основы общей психологии», впервые опубликованном в 1940 году и быстро приобретшем классический статус (судьба второго издания окажется кардинально противоположной – по несчастливому стечению обстоятельств оно выйдет в свет одновременно с началом кампании по борьбе с «космополитизмом»). «Деятельностный подход», фундаментальной манифестацией которого признана эта книга, в версии Рубинштейна в значительной мере опирается на понятие «смысла»: