В СССР я повидал все

Если бы я был честным и преданным Советскому правительству человеком, я бы задержал этого наглеца и отвел его в ШИЗО. Но 10 рублей, которые мне предстояло довольно легко заработать, составляли приличную сумму – они равнялись моей зарплате за два дня. Мне трудно было отказаться от таких соблазнительных денег. К тому же я чувствовал необходимость спасти человека, попавшего в очень неприятную ситуацию. Изменив присяге, я взялся за выполнение этого поручения.

Я понимал, что самому мне не следует идти к матери зека. В качестве сообщника в этой операции я привлек своего друга Ореха. Он прекрасно выполнил все, что требовалось – и в руках у меня оказалась крупная сумма наличных, полученная от той женщины. Мы с Орехом сразу зашли в ресторан и выпили там по несколько рюмок водки, расплатившись частью полученных денег. Появилось желание продолжить этот праздник, но я вовремя остановился – иначе можно было пропить все оставшиеся деньги. Я их потом без проблем передал на зоне зеку. Проигравшийся парень был спасен от позорной участи педераста.

Однажды в ночную смену мы с начальником войскового наряда делали обход жилой зоны. В одной их жилых секций небольшая группа зеков играла в карты. Они настолько увлеклись азартом игры, что не заметили нашего появления. Мы вплотную подошли к этой группе и приступили к ее задержанию.

От внезапности нашего нападения зеки стали делать резкие и неосмотрительные движения. Из рук одного игрока вывалилась большая пачка десятирублевых купюр и рассыпалась по полу. Грубо растолкав зеков, я собрал эти деньги.

Когда мы вели задержанных на вахту, я решил, что имею право незаметно взять для себя из той суммы одну купюру – и я сделал это. На вахте мы с товарищами изъяли для себя из тех денег еще одну купюру, а оставшуюся сумму с чистой совестью сдали в администрацию колонии. В качестве премии за свою работу мы получили еще 10 рублей. По окончанию смены на «заработанные» деньги мы устроили для себя небольшой праздник.

На те прикарманенные мной 10 рублей я купил великолепный портфель. Дело в том, что военнослужащим в общественных местах запрещалось держать в руках различные сетки, сумки и т.д. – строгий портфель не возбранялся.

Итак, я был вполне счастлив получать иногда в дополнение к положенной мне зарплате еще некоторые, пусть даже нечестные деньги. Однажды поздним вечером, когда я дежурил в ШИЗО, меня подозвал зек, сидевший в одиночной камере. Он попросил открыть кормушку. Когда я сделал это, зек передал мне маленький сверток и сказал:

– Я уважаю тебя – возьми это.

Зайдя в дежурное помещение, я развернул сверток. Там лежало 10 рублей. Я был глубоко удовлетворен, положив в карман эти дармовые деньги. Позже я, конечно, почувствовал необходимость как-то отблагодарить того щедрого зека – через несколько дней я бросил ему в камеру пачку сигарет.

Вскоре состоялось собрание контролеров, на котором командир роты сообщил, что младший сержант по кличке Кирпич в ШИЗО передал зеку пачку сигарет. Это являлось очень серьезным нарушением. Кирпич категорически отрицал обвинение в свой адрес. Но неумолимый и беспощадный командир роты объявил ему взыскание.

С Кирпичом мы были очень похожи, поэтому зеки, перепутав нас, вместо меня сдали его. Кирпич являлся моим другом, и я сильно переживал, что из-за меня он подвергался таким неприятностям. Но встать и честно признать свою вину я, конечно, не мог. В тот момент глубоких душевных переживаний я осознал, что лучше жить с чистой совестью и спать спокойно, чем совершать такие грязные и нечестные поступки. С тех пор я ничего и никогда не давал зекам – но решительнее всего я отказывался брать у них деньги.

Я наблюдал различное отношение гражданского населения к нам, военнослужащим. Как-то раз в военной форме я зашел в одну городскую столовую, чтобы пообедать. Как обычно, в то время там была большая очередь. Я встал в нее и через некоторое время начал подходить к кассе. В этот момент мне потребовалось взять с линии раздачи пару кусков хлеба. Сделав размашистое движение рукой, я дотянулся до этого хлеба и ухватился за него. За моей спиной кто-то громко и недовольно произнес:

– Привыкли хапать!

В другой столовой, наоборот, когда я в форме встал в конец большой очереди, ко мне подошла работница столовой и сказала:

– Вам можно пройти без очереди.

Я вежливо отказался от этого заманчивого предложения.

Летом 1977-го года меня направили в город Орел для обучения специфике работы контролера. Там вместе с контролерами из других колоний я в течение месяца жил на казарменном положении в одной из частей наших войск. Опять надо было вскакивать по команде «Подъем!», бежать на зарядку и т.д. Там мы часто занимались приемами рукопашной борьбы – не скрою, это мне нравилось.

Медицинскую подготовку у нас вела одна молодая и симпатичная девушка. С нами мужчинами она держалась смело и уверенно. Чтобы смутить ее, я как-то задал ей каверзный вопрос:

– Что такое эрогенные зоны?

Ни капли не смутившись, девушка ответила:

– Когда женитесь, узнаете.