– Может, мне слетать в Вашингтон и попробовать что-нибудь разнюхать? – предложил он. – Если Лопес у них, я, наверное, смогу его найти…
– Пока никуда не лезь. Сначала надо убедиться, что в файлах нет и твоего имени.
Ред хорошо понимал, что это не пустые опасения. Он искал себя в распечатках так же усердно, как Денниса Френча и всех, кого знал. Встретившись в первый раз с Сарой, он сказал, что их жизнь может превратиться в кошмар, и это было правдой. Фонарный столб – лишь шутка, карикатурный образ, призванный оградить сознание от жестокой реальности. На деле их ждут либо выстрелы из-за угла, либо кулаки и бейсбольные биты разъяренной толпы, обнаружившей наконец козла отпущения, на которого можно свалить все неприятности. Либо просто «исчезновение», как в случае Лопеса, а затем допросы с наркотиками и электрошоком под руководством профессиональных параноиков. Конец один и тот же – окровавленные останки, брошенные в каком-нибудь забытом переулке. Ред поежился. Только теперь он начал понимать, что двигало Женевьевой Вейл.
– А ранчо? Здесь мы разве не рискуем? – спросил он.
Джейни Хэтч хлопнула ладонью по кожаной поверхности портфеля.
– Вот почему надо прочитать самим каждую строчку в этих файлах. Там слишком много ключевых слов и фраз. Поисковые машины могут не все.
Ред пристально всматривался в ее лицо. Ему хотелось увидеть там страх, тот же самый, что испытывал он сам, по крайней мере нечто большее, чем просто исследовательский интерес. Однако Джейни встретила его взгляд спокойно.
– Просто мне хотелось, чтобы ты знал, Ред, – добавила она. – Если ты собираешься с ней подружиться, то должен хорошо понимать, что она с нами сделала.
Не прошло и часа, как Джереми Коллингвуд, вернувшийся домой, обнаружил, что в квартире кто-то побывал, а вскоре понял, что обыскивали ее дважды.
Ему стало не по себе уже в передней, когда он снимал шляпу и перчатки и ставил зонтик на подставку. Что-то было не так. Джереми нахмурился и стал осматриваться. Однако ничего необычного он не заметил и решил, что просто нервничает из-за несчастного случая со своим другом.
Бедняга Деннис! За всю свою жизнь Джереми ни разу не пришлось наблюдать смерть или увечье, а тут… Он стоял почти рядом, когда все произошло. Они мирно шли по улице, обсуждая пьесу, – а в следующий момент Деннис уже кувыркался в воздухе, подброшенный мощным ударом, а машина исчезала в конце Арапахо-стрит. Вспомнив, как тело шлепнулось на землю – мягко, безвольно, словно тряпичная кукла, – Джереми содрогнулся.
Он пошел на кухню и стал готовить коктейль – мартини с водкой, пять к одному. Рассеянно что-то напевая, перемешал все в кувшине, добавил лед и, прежде чем осознал, что делает, налил две порции. Некоторое время он оторопело смотрел на полные стаканы. Вот она, привычка – словно прошлое возвращается и дает тебе оплеуху. Теперь понадобится только один стакан, Деннис получает напитки внутривенно, если вообще что-нибудь получает.
Джереми поставил на стол кувшин, кубики льда звякнули. Он посмотрел на руку и изо всех сил сжал край стола, чтобы унять дрожь. Деннис обязательно поправится, все врачи в этом уверены. Был, правда, неприятный момент, когда они что-то напутали и сказали, что Денниса у них нет и никогда не было. Сначала он подумал, что сестра имела в виду смерть, к тому же палата Денниса, куда он сразу же бросился, и вправду оказалась пустой. Однако вчера все разъяснилось – ему позвонили и сказали, что Деннис поправляется, хотя посещения пока запрещены.
Так что готовить две порции было совсем ни к чему. Джереми аккуратно перелил коктейль из второго стакана обратно в кувшин. Впрочем, к тому времени, как он выпьет первую порцию и созреет для второй, лед уже растает и напиток безнадежно испортится. Он взял кувшин и вылил все содержимое в раковину. Расточительство, конечно, но что поделаешь.
Джереми сразу же вымыл кувшин и второй стакан, затем протер и убрал в шкафчик. Они снимали эту квартиру на двоих, а Деннис был исключительно аккуратен и чистоплотен. У него все всегда стояло на своем месте. Да и сам Джереми, бухгалтер по профессии, непорядка не терпел, так что они с Деннисом отлично уживались.