В стране слепых

Ред посмотрел на него.

– Какая?

– Я попробовал поискать следы Шестерки в более позднее время, взяв за основу то, что мы узнали об их первоначальных намерениях. Факторный анализ и так далее. Ну вот… За ними тянется довольно четкая цепочка исторических аномалий вплоть до 1890 года. А потом – ничего.

– Разбежались?

– Дальше есть еще аномалии, которые не поддаются объяснению. Конечно, некоторые могут быть и случайными, но в целом их можно разделить на два основных следа.

– Два следа… – задумчиво повторил Ред.

– Да, – кивнул Босуорт. – Если определить след как группу аномалий, действующих в одном направлении.

– Тут мы не можем быть до конца уверены, – вставил Половски. – Даже если знать игроков и их мотивы… Результат не всегда оправдывает ожидания.

– Там есть еще пара узлов, – продолжал Зубрила, – связанных с Уинфилдом Скоттом и Робертом Ли. Их невозможно увязать ни с деятельностью Общества, ни с предполагаемыми целями Шестерки. Вероятно, это просто «рикошеты». И еще два европейских узла, о которых сказала Сара. Кто-то попытался основать филиал за океаном? Так или иначе, я почти уверен, что существует по крайней мере два набора аномалий, которые нельзя приписать ни нам, ни им.

– Похоже, Шестерка тоже раскололась, – сказал Половски.

– Правда, к началу следующего века второй след постепенно исчезает, – добавил Босуорт.

Ред кивнул.

– От эффекта Карсона никто не застрахован.

В том числе и ассоциация! Они ведь разыгрывают тот же самый сюжет. Мемы, унаследованные от Куинна, с годами ослабели. Теперь он, Ред Мелоун, пытается продвинуть им на смену свои собственные.

– Эй, кто это там? – спросил Зубрила, показывая в сторону гор.

Ред обернулся и заслонил глаза от солнца. Вдали на вершине скалы появилась маленькая человеческая фигурка. Она размахивала руками и что-то выкрикивала. Ред прищурился, стараясь разглядеть получше. На его лице появилась улыбка.

– Сара вернулась.

Джереми сидел в университетском баре, попивая джин с тоником из высокого бокала и перелистывая толстую книгу в сафьяновом переплете. На краю стола лежала аккуратная стопка картонных папок. Гвинн Луэллин подошла и села напротив. В зубах у нее была крепко зажата трубка из кукурузного початка – незажженная, как с облегчением заметил Джереми. Пенни Куик пристроилась рядом на краешке стула.

– Привет, Джереми, – улыбнулась она.

Он поднял глаза.

– Заседание уже закончилось?

– Джерри, уже десять часов! – Приподняв книгу, Гвинн взглянула на корешок. – Генри Томас Бокль? О господи! – Она удивленно подняла брови. – Боюсь, он немного вышел из моды. Этот цветистый викторианский слог…

Джереми пожал плечами.

– Херкимер упомянул его во время той первой встречи, и мне стало любопытно. Он сказал, что Бокль ошибался. Очевидно, это имеет отношение к нашим проблемам, иначе и разговор бы не возник. Вот я и… – Он смущенно показал на книгу и папки, чувствуя себя неловко в присутствии профессионалов.

Гвинн пролистала содержимое папок.

– Я смотрю, ты неплохо поработал. – Она повернулась к Пенни и дотронулась до ее локтя. – Мы еще сделаем из Джерри историка, вот увидишь.

– О, будьте осторожны, Джереми, – воскликнула та, всплеснув руками, – вас ждет незавидная участь! Портишь глаза, денег никаких, а друзья еще и удивляются, на какую ерунду ты тратишь время.

Эта стройная женщина с тонкими чертами лица всегда была полна энтузиазма, что бы ни делала и что бы ни говорила. Энергия била в ней ключом. Джереми сразу заметил, насколько она приятнее остальных участников проекта.

К столику подошел официант и принял заказ у новых клиентов.

– И давно ты здесь, Джерри? На вид трезв как стеклышко, – спросила Гвинн, ерзая на неудобном сиденье из искусственной кожи.

– Это первый, – показал он на бокал.

– Надо же! И как тебя только еще не выкинули отсюда?

– Я знаю секрет, – объяснил Джереми. – Надо каждые полчаса давать официанту на чай, и побольше. Он тогда не пристает и дает спокойно почитать. А суета вокруг мне совсем не мешает – знали бы вы, в каких местах иногда приходится проверять бухгалтерскую отчетность! И потом, здесь не так… одиноко, как дома. – Он не стал упоминать о том, что в его квартире теперь стало небезопасно заниматься некоторыми делами. Гвинн посоветовала ему не трогать «жучок» в телефоне, чтобы не вызывать лишних подозрений.

– И что же нового вы узнали о Бокле? – спросила Пенни, смакуя что-то розовое и пенистое с невероятным количеством фруктов. Джереми не понимал, как такое можно пить.

– Ну… он был весьма оригинальным типом. В детстве много болел, учился дома с матерью и потом, уже взрослым, жил вместе с ней пятнадцать лет и сопровождал в поездках по Европе. В наши дни ему порекомендовали бы обратиться к психоаналитику.