В тишине твоих шагов

—  Саш, — усмехнулся он с горечью. — Зачем тебе такой,

как я?

—  Какой такой? — искренне удивилась я, чувствуя, как

слеза стекает по моей щеке.

—  Ты знаешь, о чем я. — Он сделал шаг назад, продол-

жая возвышаться надо мной, словно гора. — Не стоит что-

то делать из жалости, потом горько пожалеешь. У тебя есть

281

полноценный мужчина рядом, просто будь счастлива рядом

с ним. Я искренне тебе желаю этого, от всего сердца.

— Здорово, — задыхаясь, проговорила я. Мне не хоте-

лось верить своим ушам. — Спасибо. Не думала, что ты та-

кой… слабак.

—  Пусть так, — отводя глаза, согласился он.

Я развернулась и, задыхаясь, побрела по набережной

в сторону дома. Босоножки тоскливо болтались в руке. Го-

лые ступни царапал неровный асфальт. Не так я себе пред-

ставляла этот разговор. Так много хотелось сказать, но сло-

ва так и не покинули моих губ. Я почувствовала, как слезы

каплями стекают с моего подбородка.

Совсем рядом с берегом пролетели две чайки, покружи-

лись низко, возле самой воды, и вновь поднялись ввысь, об-

нимая крыльями облака. Их крик был тревожен, словно

прощальная песня. Они летели высоко, растворяясь вдали,

как в синей вечности, пока совсем не исчезли из вида.

—  Куда ты босиком? — вдруг дрожащим голосом спро-

сил он, догнав меня и развернув к себе. — Я отвезу тебя.

В его глазах стояли слезы.

Мне захотелось погладить его по небритой щеке, но я ис-

пугалась снова быть отверженной и замерла. Тимофеев не

двигался.

—  Не нужно, — покачав головой, сухо ответила я и про-

должила движение.

— Брось, не упрямься, — он выдернул босоножки из

моих рук.

Вновь оказавшись лицом к лицу, мы завороженно уста-

вились друг на друга. Вокруг стало необычайно тихо.

— Я люблю тебя, — вдруг хрипло произнесла я и бес-

сильно опустила плечи.

Лёша замер, пытаясь переварить услышанное.

Я не ждала ответа. Я просто сказала это. Сама себе не

верю.

У меня не было пути назад. А другие пути мне вдруг ста-

ли не нужны. Я первый раз сказала то, что чувствовала, не

надеясь на взаимность. И неожиданно стало так легко.

Если он уйдет, он будет знать об этом. Если мы никогда

не увидимся, я не буду корить себя за то, что промолчала.

282

Если даже он ничего не чувствует и я себе всё придумала, теперь моё сердце открыто ему.

Мне стало так хорошо. Всё мое существо захватило необыч-

ное приятное волнение. Никакие слова на свете не казались

мне такими правильными, такими прекрасными, как эти.

Тимофеев напрягся всем телом, судорожно ловя воздух,

словно забыл, как нужно дышать.

—  Нет никаких мужчин, — я стояла неподвижно, видя,

как изнутри его раздирают противоречия, — не нужно же-

лать мне с ними счастья. Есть только ты и я. Либо нас нет.

Внезапно налетел ветер, отбросивший мои волосы назад.

Я поежилась.

—  Тебе это не нужно, поверь, — прошептал он, сжимая

губы в тонкую полоску.

—  Я прежде не встречала более полноценного человека,

чем ты. Доброго, бескорыстного, сильного. А теперь посмо-

три на меня: я не добилась в своей жизни и половины того,

чего добился ты. Не сделала ничего стоящего. Как ты вооб-

ще можешь называть себя неполноценным?

—  Тебе не раз скажут, что ты взвалила на себя ношу.

—  Тебе скажут то же самое, — усмехнулась я.

—  Я тебя никогда не услышу. — На его лице отразилась не-

стерпимая боль. — Со мной тяжело в общении, тяжело в быту,

во всём очень и очень тяжело. Разве ты готова к такому?

— Тебе очень повезло, — улыбнулась я, — ведь ты не

услышишь, как я храплю.

—  Ты храпишь? — испугался Тимофеев.

Мышцы его лица наконец-то расслабились. Хмурые про-

хожие проходили мимо, совершенно не обращая на нас вни-

мания. Меня начало знобить.

—  Но в чем тебе повезло больше, — усмехнулась я, убирая

прядь непослушных волос с лица, — так это в том, что ты не

услышишь, как я пою. Вот это просто повезло так повезло!

Лёша осторожно улыбнулся и нервно сплел руки в замок.

—  Я запрещал себе вступать в отношения.

— Ты целовал меня, — напомнила я, растворяясь в его

бездонных глазах.

—  До сих пор не могу себе простить, — выдохнул он.

Я сделала шаг и оказалась в нескольких сантиметрах от

него. Наши губы почти касались друг друга.

283

—  Тогда не стоило этого делать, — одними губами ска-

зала я.

Его дыхание стало частым и прерывистым.

—  Я встретил тебя и... не смог удержаться.

Подняв руку, я коснулась его лица, нежно проводя поду-

шечками пальцев по щеке и губам.

—  Просто позволь себе быть счастливым, забыв про всё

остальное.

—  Разве так бывает? — прошептал он, обволакивая ме-

ня своим запахом.

—  Наверное, именно так и должно быть.

Тимофеев зажмурился, словно от дикой боли, обнажая

ровные зубы. Мне захотелось погладить его по плечу, чтобы

утешить.

—  Я не знаю, как мне поступить, — выдавил он, задыха-

ясь, и открыл глаза.

Я убрала руку и отошла назад.

—  Иди. Просто иди в противоположную сторону. И если

вдруг захочется повернуть обратно, то возвращайся.

Мне удалось улыбнуться. Я готова была его отпустить,

чтобы никогда больше не увидеть. Тимофеев просто разры-

вал меня на части своим взглядом.

—  А если я не могу сдвинуться с места?

Я рассмеялась и смахнула слезу.

—  Тогда я не знаю, почему ты все еще не поцеловал меня?