В тишине твоих шагов

его лица, боролась со смущением. Он становился для меня

источником целительной силы и непримиримой мудрости.

А от улыбки с милой ямочкой на щеке словно изливались

невидимые сияющие лучи, без света которых мне сразу ста-

новилось тускло и безрадостно.

Чудесная беседа с человеком, что тебя понимает. Она

текла ровно и неторопливо, заставляя забыть весь пережи-

тый негатив последних дней. Я делилась тем, что мне дове-

лось испытать, и часть этого груза принималась собеседни-

ком на себя, отпуская мою душу. Становилось легче.

Пока не завибрировал этот чертов телефон в моей сумке.

Алексей даже не понял, отчего я вдруг выпрямила спину

в струнку. Его глаза расширились вслед за моими. Указав

пальцем за спину, я медленно поднялась и достала аппарат

из сумки. «Донских», — высветилось на экране.

Телефон чуть не выпал из рук. Я подошла, села за стол и по-

вернула экран к Алексею. Секунду он колебался, затем кивнул:

—  Ты должна ответить.

Я старалась сохранять спокойствие, но страх накатил но-

вой волной. Прикрыв глаза, не с первого раза, но мне уда-

лось не спеша вдохнуть и выдохнуть. В горле застрял комок.

В голове крутились картинки с телом мертвого Пилькевича.

—  Слушаю,  — сипло каркнула я в трубку не своим го-

лосом.

Сердце грозилось вот-вот вырваться из груди. В спину

впивались тысячи колких мурашек.

— Привет, — радушно произнес голос на том конце

трубки. — Саш, ты куда пропала?

—  Я не пропала, я… в гостях.

—  Прости, что отвлекаю.

—  Есть какие-то новости по делу?

—  Что-то случилось? — словно не слыша моего вопроса,

спросил Донских. — Ты не ответила на мое сообщение.

Тимофеев уставился на меня, ловя каждое слово. Мне за-

хотелось отвернуться, но это не представлялось возможным.

115

—  Я... я... просто приболела.

—  Ясно, значит, тебе все-таки не по себе после того, что

случилось вчера? — весело засмеялся Донских.

—  Всё нормально, — выдавила я, покрываясь краской.

— Ты сама меня соблазнила, не забывай. Но если хо-

чешь, забудем, что было, и начнем все сначала. Я работаю

до восьми, заеду за тобой, и сходим в кино. Хочешь?

— Простите, — замешкалась я, — это будет не совсем

удобно. Если хотите, могу приехать к вам в участок и сама

посмотреть на это кольцо. Или отправьте мне на телефон.

—  Саш, тебя там слушают, что ли? — Голос Сергея стал

серьезнее.

—  Вы правы, так будет лучше... Отправьте мне на сотовый.

—  Там мама рядом с тобой?

— Да, — ляпнула я, желая поскорее прекратить этот

разговор.

—  Я все понял, передай ей привет от будущего зятя.

—  Обязательно, — мне пришлось вцепиться в столешни-

цу, чтобы не упасть.

— Саш…

— Да?

—  Спина не болит?

—  Что? — поняв намек, я покраснела еще гуще.

Тимофеев не сводил с меня взгляда, напряженно следя за

губами.

—  Хочешь, я приду сегодня, намажу кремом и помасси-

рую твой ковровый ожог?

—  Спасибо, я сообщу, если потребуется помощь, — воз-

разила я, облизывая пересохшие губы.

Мне стало ужасно жарко в свитере. Захотелось неотлага-

тельно выйти на воздух. Мысленно я уже ненавидела Дон-

ских за этот звонок.

— Хочу тебе кое в чем признаться, — продолжал Сер-

гей, — но боюсь, что тебя напугают мои слова. Хотя нет, не

боюсь.

—  Говорите, я слушаю.

—  Саш, я очень скучаю. Ты — лучшее, что происходило

в моей жизни за последнее время. Ты…

—  Спасибо, — совсем расклеившись, пробормотала я. —

Буду ждать вашего звонка, держите в курсе. До свидания!

116

Скользкими от пота пальцами я нажала отбой и отбро-

сила телефон от себя на середину стола.

—  Всё нормально, ничего страшного. — Не умея врать,

я опустила глаза, разглядывая стол. Больших трудов стоило

вновь поднять веки, чтобы посмотреть на Тимофеева. —

Видимо, они еще не нашли тело Пилькевича.

—  Отлично, — он встал и убрал кружки со стола в рако-

вину. — Сейчас мне нужно сделать пару звонков по работе.

Там наверняка меня уже потеряли. Потом я отвезу тебя до-

мой или куда скажешь.

—  Хорошо, — согласилась я.

Телефон зажужжал. Пришло сообщение от Донских

с фото кольца.

—  Никогда его раньше не видела.

Алексей вытянул шею, чтобы увидеть. На фото было тол-

стенное золотое кольцо. В остальном не вычурное. Внутри

гравировка с прописной буквой «А», украшенной завитка-

ми. Вполне мужское, солидное и современное.

—  Скинь фото мне, — попросил Алексей и почесал голову.

Я поспешила выполнить его просьбу и затем выключила

телефон, пока Донских не взбрело в голову прислать еще

что-нибудь интимное вроде смайликов или сердечек. Это

было бы слишком.

Тимофеев подошел ближе, обеспокоенно глядя на мое

лицо. У меня пересохло во рту от этой нежданной близости.

Его волосы были всклокочены и торчали во все стороны,

глаза прищурены.

Он раскусил меня, точно. Из меня плохая актриса, всег-

да об этом догадывалась. Алексей смекнул, почему я избе-

гаю расспроса о подробностях состоявшегося телефонного

разговора. Теперь конец даже малейшей надежде на разви-

тие хоть каких-то отношений между нами.

— Саш, — он положил руку мне на лоб, — ты вся го-

ришь. Похоже, у тебя температура!

— Правда? — выдавила я с облегчением, хватаясь за

голову.

— Присядь на диван, а лучше ложись, — он подал мне

руку и помог пересесть.

Достав из шкафчика градусник, Тимофеев заботливо по-