В тусклом стекле

Полная приключений дорога наконец осталась позади. Устроившись на подоконнике, я разглядывал из окна гостиницы блестящий Париж, который уже обрел свою былую веселость и бурлил сильнее прежнего. Все мы читали о воодушевлении, вызванном падением Наполеона и второй Реставрацией Бурбонов. Так что нет надобности описывать мои тогдашние парижские наблюдения и впечатления, хотя бы я мог припомнить их во всех деталях после стольких лет. Конечно, то была моя самая первая поездка в Париж. Однако, сколько я ни бывал там впоследствии, мне не доводилось видеть неподражаемую столицу столь взволнованной и волнующей.

Я провел в Париже уже два дня и успел заметить в нем множество любопытного, при этом ни разу не столкнулся с грубостью или высокомерием офицеров разбитой французской армии, на чью озлобленность жаловались другие путешественники.

Должен сказать также, что роман мой завладел мною совершенно и самая возможность случайно встретиться с предметом моих мечтаний придавала тайную сладость прогулкам – пешком или в карете – по улицам и окрестностям, равно как и посещениям галерей и иных достопримечательностей метрополии.

Впрочем, графа с графинею я до сих пор не видел и ничего не слышал о них, маркиз д’Армонвиль также не давал о себе знать. От странного недомогания, случившегося со мною ночью в дороге, я оправился вполне.

К исходу второго моего дня в Париже я уже начал беспокоиться, что мой высокопоставленный друг совершенно меня позабыл, когда человек принес мне снизу карточку, на которой было написано: «Месье Дроквиль»; внутренне возликовав, я тут же велел провести гостя в комнаты.

Маркиз д’Армонвиль был, по обыкновению, доброжелателен и любезен.

– Я теперь вроде ночной птицы, – пожаловался он, как только мы обменялись обычными приветственными фразами. – Днем держусь в тени, даже и сейчас едва решился приехать к вам в закрытой карете. Так положили друзья, коим я решился оказать некую довольно рискованную услугу. «Ежели присутствие маркиза в Париже станет известно, – уверяют они, – все пропало…» Сперва позвольте вручить вам приглашения в мою ложу. Такая досада, что я не могу располагать ею чаще в эти две недели; я велел секретарю, пока меня не будет, предоставлять ее любому из моих друзей по их желанию – и что же? В моем распоряжении почти ничего не осталось.

Я сердечно поблагодарил маркиза.

– А теперь небольшое напутствие. Вы, конечно, прибыли с рекомендательными письмами?

Я достал несколько писем, и маркиз просмотрел адреса.

– Забудьте о них, – сказал он. – Я сам вас представлю: буду возить вас из дома в дом. Один друг рядом важнее многих и многих писем. А до той поры вам лучше ни с кем не сближаться. Всякий юноша в большом городе сперва бросается в водоворот общедоступных развлечений, а уж потом позволяет свету себя стреножить. Вот так и поступите! Здешних забав – даже если предаваться им дни и ночи напролет – хватит не менее чем на три недели. А к тому времени я как раз освобожусь и введу вас в самый блестящий, хотя и скучноватый свет. Положитесь на меня и помните: в Париже человек, попавший в свет, принят везде, всюду и – навсегда.

Я снова горячо поблагодарил своего гостя и пообещал в точности следовать его советам.

Маркиз, кажется, остался мною доволен.

– Теперь, – объявил он, – я назову вам парижские достопримечательности. Возьмите карту и ставьте буквы или цифры около мест, на которые я укажу; а на отдельном листе записывайте комментарии. Все, что я перечислю, следует осмотреть непременно.

Так, методично, перемежая свой каталог с множеством забавных и пикантных анекдотов, он снабдил меня путеводителем по Парижу, поистине бесценным для охотника за развлечениями и новизною.

– Недели через две, а может статься, и раньше я наконец смогу быть вам полезным, – пообещал он. – А покуда будьте настороже! Не вздумайте играть: вас непременно облапошат. Помните, что вокруг полно разного рода мошенников и негодяев, которые тем и кормятся, что обирают простодушных иностранцев. Полагайтесь только на тех, с кем знакомы лично.

Я снова уверил маркиза, что с благодарностью воспользуюсь его советами. Сердце мое было слишком переполнено прелестницей из «Прекрасной звезды», и я не мог отпустить гостя, не попытавшись хоть что-то о ней узнать. И я осторожно справился о графе и графине де Сент-Алир, коих я имел честь вызволить из весьма щекотливого положения тогда, в гостинице.

Увы! Он не встречал их с тех пор и не знает, где они сейчас. У них прекрасный старый дом всего в нескольких лье от Парижа, но очень вероятно, что они задержатся в городе: после столь длительного их отсутствия дом ведь надобно еще подготовить к приезду хозяев.

– А как долго их не было?

– Думаю, месяцев восемь.

– Вы, кажется, говорили, что они небогаты?

– По вашим меркам, месье, может, и так; однако благодаря доходу графа они не отказывают себе ни в чем, даже в кое-какой роскоши. Да и много ли надо средств при их-то уединенной жизни и в нашей дешевой стране.

– Они, стало быть, вполне счастливы.

– Скорее, должны бы быть счастливы.

– Что же им мешает?

– Граф страшно ревнив.