"В" - значит вчера

Промахнулся, и она упала на землю. Трой застенчиво улыбнулся и протянул мне гроздь. Я

отщипнула три штуки. Он засунул виноградину в рот и посмотрел на меня с интересом.

- Я пытаюсь угадать: социальный работник, офицер по работе с досрочно

освобожденными или представитель суда. Кто вы?

Я опустила взгляд на себя.

- В такой одежде? Никто из них.

- Частный детектив.

- Точно.

- Тогда вы здесь насчет Фрица.

- Вы с ним виделись после того, как он вернулся?

- Нет. Даже как свободный человек я связан определенными условиями. Ни алкоголя, ни

оружия и никаких контактов с осужденными преступниками.

- Я впечатлена.

- Не надо. Я соврал. Мы разговаривали. Он звонил вчера и рассказал мне о пленке. Он

сказал, что его родители наняли детектива. Но я такой болван, что представлял себе

мужика.

- Иногда такое случается. Я привыкла.

- Как получилось, что вы работаете на Маккейбов?

- Меня рекомендовал мой друг, адвокат.

Он разломил печенину пополам и надкусил.

- Это тяжело - требование денег за молчание. Вы знаете, что они собираются делать?

- Они не хотят платить, это точно. Я так понимаю, вы не столкнулись с подобным

требованием?

- Нет смысла. У меня нет денег. Вы думаете, мне нужно нанять адвоката?

- Я не знаю, что адвокат сможет для вас сделать, пока мы не поймем, к чему все идет.

Он грустно улыбнулся.

- Я все равно не могу себе позволить адвоката, так что вычеркните эту идею.

- Кто представлял вас в суде?

- Общественная защитница, но она перешла к частной практике. Все равно, она сделала

дерьмовую работу, по крайней мере, в отношении меня.

- Люди, которые садятся в тюрьму, часто говорят то же самое.

- Я игнорирую это замечание. Так каков план? Сидеть и ждать, пока произойдет что-то

еще?

- Есть шанс, что я найду шантажиста раньше, и это может изменить игру.

- По шкале от одного до десяти. Насколько это вероятно? Десять - гарантированно.

- Я бы сказала, три.

Он засмеялся.

- У вас есть семья? - спросила я.

- Мама и четыре брата. Она живет здесь, но мы нечасто видимся. В лучшем случае, пару

раз в году. Братья разъехались, и я тоже редко их вижу. Я - сын, который всех разочаровал.

Они повторяют, что я подвел семью, как будто я сам не знаю.

- Я уверена, что вы чему-то научились.

- Несомненно, но я не знаю, чему. Нет, знаю. Я научился, как легко ничего не делать. Мы

все знали, что Остин был скотиной.

- Какого рода скотиной?

- Опасной. Он любил узнавать наши секреты, а потом использовал их, чтобы нами

командовать. Например, с Байярдом. Поднимал указательный палец и говорил: “Один

звонок, приятель. Один звонок.”

- Значит, что нужен только один звонок, чтобы его выдать?

- В общем, да. И нет, я не знаю, какой секрет был у Байярда.

- У него было что-нибудь на вас?

- Ну да, но я не хочу об этом говорить.

- Да ладно. Это только между нами. Я не скажу никому.

Он немного подумал, потом сказал с некоторой неуверенностью:

- Ладно. Вот что. Я украл пятьсот баксов.

- Когда это было?

- Когда умер мой папа, у мамы не было денег. Он оставил страховку, чтобы заплатить за

дом, но ей нужен был короткий заем, чтобы сделать платеж, пока не поступили деньги.

Я собирал пожертвования для нашей церкви, чтобы предоставить обед для нуждающихся

семей на День благодарения. Казначей считал, что мы будем честными с деньгами,

которые собрали. Я присвоил пятьсот долларов, которые всегда собирался вернуть. Смысл

в том, что я очень стыдился. Был подавлен от того, что сделал.

- Остин использовал это против вас?

- Один раз. Вот почему я вел машину в тот вечер.

- Похоже, он издевался над вами, как хотел.

- Частично это была наша вина. У нас не хватало духу ему противостоять. Как я могу это

искупить? Я повторяю, как мне жаль, а что толку? Мертвые не возвращаются. Что

сделано, то сделано, и то, что я сделал, было плохо.

- Звучит так, что вы принимаете на себя ответственность.

- Что не отменяет сожаления и раскаяния. Я не знаю, что еще можно сделать. Только

продолжать жить и стараться быть хорошим человеком.

- Вы женаты?

- Жена и двое маленьких мальчишек. Старшему два года, а малышу три месяца. У него

проблемы со здоровьем, что стоит целое состояние, но что поделаешь? Половина

знакомых семей по уши в долгах. Моя жена замечательная. Керри - она одна такая. Она

знает, что я сидел. Мы встречались до этого, а потом она меня ждала. Я бы не выдержал

без нее.

- Где вы отбывали срок?

- Мне повезло. Меня отправили тушить пожары. Заключенные проходили двухнедельную

подготовку, а потом нас включили в бригады, работавшие на линии огня, в основном в

округах Туларе и Керн. Ветра тогда были сильными. С тех пор они такие каждый год, если

подумать. Мы рубили кусты иногда по восемь часов подряд. Таскаешь на себе двадцать

кило, и перед тобой пламя высотой пятнадцать метров. Тяжелая работа. Изнуряющая.

Плюс в том, что живешь в трейлере. Ни замков, ни колючей проволоки. Хорошая еда. В

свободное время играешь в бильярд или в баскетбол. Иногда забываешь, что ты в тюрьме.

- Как долго вы были в заключении?

- Приговор был пять лет, но сидел меньше. Эта мастерская принадлежит моему шурину, Джиму. Иначе я был бы безработным. Как вы узнали, где меня найти?