Валентин Фалин – уникальная фигура советской дипломатии

Повторюсь, разграбление и уничтожение исторического и культурного наследия России не было побочным промыслом дорвавшейся до чужого добра солдатни. Планомерно, с сатанинской методичностью переводился с бумаги на местность замысел – лишить народ исторической памяти, сознания принадлежности к тысячелетним традициям и культуре, к связующей его православной вере. Без общего прошлого народ уподобляется перекати-полю, коим не будет погонять лишь ленивый.

Теперь юридическая сторона медали. Разгул нацистского вандализма побудил правительство США в конце 1942 – начале 1943 года призвать СССР и Великобританию учредить национальные комитеты в защиту культурных ценностей и условиться о порядке обязательного возмещения державами оси вызванных ими утрат. Вашингтон высказался, в частности, за то, чтобы «в случае, если (общественная) собственность окажется утерянной или разрушенной», возложить на Германию и ее союзников «осуществление реституций равнозначными произведениями искусства… из музеев держав оси либо из частных коллекций».

Контрольный совет, исполняя предписание руководителей держав, принявших безоговорочную капитуляцию Германии, конкретизировал порядок реституций. В документах «Определение понятия реституции» и «Четырехсторонняя процедура реституции» записано: «Право на реституцию принадлежит государствам, территория которых была оккупирована полностью или частично вооруженными силами Германии или силами ее союзников». И далее – «Если реституция предмета не может быть произведена, то право взыскивающей стороны на реституцию удовлетворяется путем компенсации из немецкого имущества равноценными предметами». «…Замена будет производиться из всякого имущества, принадлежащего Германии, германским официальным агентствам, общественным и частным юридическим лицам или физическим лицам…» Урегулированиями 1990 года, заменявшими мирный договор, затверждено: «Меры по изъятию имущества, осуществленные на основе прав и верховенства оккупационных властей, являются необратимыми».

Как претворялись решения Контрольного совета? Согласно зарубежным источникам, США завладели примерно четырьмя пятыми художественных ценностей, оказавшихся в поле зрения победителей. Остаток выпал на долю СССР, Англии и Франции. Строго говоря, процедура реституции, в редакции Контрольного совета, на Соединенные Штаты не должна была распространяться. Насколько известно, американская территория оккупации не подвергалась. Разве что Япония – союзник Германии отметилась на Филиппинах и располагавшихся там военных базах США.

Часто, излишне часто воспроизводится тезис – в хаосе рушившегося нацистского рейха немецкие власти потеряли из вида трофеи, что эшелонами вывозились из СССР и некоторых других стран. Самокритику не верно доводить до самооправдания. Назначив себя в правопреемники Третьего рейха, Федеративная Республика унаследовала и его активы и пассивы. Стало быть, федеральным властям надлежало вплотную и настойчиво заниматься прояснением, что из награбленного в Советском Союзе осело в запасниках и загашниках немецких музеев и иных хранилищ или украсило, к примеру, официальные резиденции, что попало в частные дома. Кроме того, было бы недурно удостовериться, что все-таки перекочевало за океан, хотя бы во исполнение распоряжения Трумэна от 18.06.1945 поспешить с вывозом «перемещенных ценностей» из районов, передававшихся под «юрисдикцию русских».

Парадокс: выступив инициаторами реституций, американцы сами же сводили их на нет, продлевая трудную эпопею «трофейного искусства». Причем не одного советского происхождения. Проиллюстрирую, что имею в виду. Вашингтон не известил советскую сторону, что его подчиненные извлекали летом 1945 года из соляной шахты Гросслебен (близ Хельмштедта). В ней нацисты, по абсолютно достоверным данным, складировали архивы и музейные ценности, похищенные из российских и польских городов. Американцы не содействовали идентификации владельцев предметов искусства, свозившихся на сборные пункты в их зоне оккупации. Произведения, отобранные «нацистскими культурологами» для музея фюрера в Линце, перекочевали под конец войны в Мюнхен. Попали ли туда Рембрандт из Калуги, Донателло из Ростова-на-Дону, Мурильо из Пятигорска, шедевры из Петергофа и Царского Села, Гатчины и Павловска, окутано по сию пору занавесом молчания.

Выводы из совокупности изложенных и неупомянутых обстоятельств зависят от готовности «не быть предвзятым себе же в урон» (sei nicht parteiisch dir selbst zum Schaden, strauchle nicht dir selbst zum Fall. Jesus Sirach 4/22). При готовности уважать законные интересы партнера, считаться с его резонами – конструктивный диалог возможен. Но избави Бог бередить раны неуместным сопоставлением и, хуже того, очернением. Нет в России семьи, кою не обездолило бы нацистское нашествие. Верно, у горя есть где-то берега. Не размывайте их ненароком.