Валлиста

Чтобы отвлечься от входящей под кожу иглы, я осмотрела лавку. Ничего особенно интересного: шторы, стол, полка для чернил, образцы его собственных работ — в основном наброски и пара дешевеньких пси-эстампов, — а над дверью эмблема его Дома, креота. Я попыталась уделить чуть больше внимания предметам искусства, но интереса они не вызвали никакого.

— Но, — проговорила я, — вы знаете, что это такое?

— Это ваш проводник по Дорогам Мертвых, госпожа. И позволю высказать надежду, что он вам не понадобится еще много-много столетий.

— Спасибо, — кивнула я, но беседа на том и оборвалась, и мое внимание вынужденно вернулось к игле.

Я попробовала вновь:

— А у вас в семье такой есть?

— Да, госпожа, это струна с узлами, завязанными через различные промежутки, они соответствует вариантам выбора, с которыми нам предстоит столкнуться.

— Точный?

— Предсказан для моего поколения, так что искренне на это надеюсь.

— Что ж, для вашего же блага надеюсь, что так и есть, и что, как вы ранее сказали, он не потребуется вам еще очень долго.

— Благодарю, госпожа. А у вас? — Вопрос был слишком смелым, но я же сама подняла столь интимную тему, так?

— Боюсь, уже слшком старый. Семья пыталась найти более новый, но пока не получалось.

— Верю, этот послужит должным образом, — проговорил он.

Чернила, которыми он пользовался, были голубыми, как цвета моего Дома, и я уже видела переплетающиеся линии, с отмеченными там и сям точками поворотов. Когда-нибудь эти линии, покрывающие мою левую руку от запястья до локтя, останутся единственным указателем, которому я смогу следовать. Не скоро, надеюсь, но однажды так и будет. И как говорил мой отец, лучше обзавестись таким в молодости и закрыть вопрос, чем всю жизнь провести в поисках и волнениях, а вдруг не получится.

Иглы продолжали свою работу, узор расширялся.

* * *

Я пришел в себя с зудящей спиной и без рубахи.

— Спина чешется, — объявил я всем, кто мог находиться рядом.

Рядом явно был Шенди.

— У Доливара чешется спина, — сказал он. — Вероятно, это никак не связано с тем, что он полуголый валялся на траве. Я бы подумал о мистическом объяснении.

Я выдал несколько мистических объяснений его жизни и сел. Мы снова находились в лагере, разбитом на поляне в перелеске. Взгляд вокруг — горят костры, солнце как раз встает над восточными холмами, пробиваясь сквозь ветви деревьев, а Хертаэ полирует наконечники копий. Над небесах Утренняя Змея, она вскоре уползет и вернется лишь к ночи, но пока еще оберегает нас, если вы верите в подобные вещи. Великмесяц высоко в зените, однако уже бледнеет, потому что становится светло; до восхода Малмесяца еще девять дней. Нос мой почуял завтрак. В завтрак я верю.

— Что произошло? — спросил я.

Тивиса отозвалась:

— Ты не помнишь?

Я покачал головой, она заболела, из чего я сделал кое-какие умозаключения.

— Я получил по башке во время налета.

Она кивнула.

— Тебе нужен кто-то, кто просто был бы рядом и время от времени орал "ложись".

— Непременно этим займусь. Чем меня свалили?

— Топором. Ты успел отклониться и получил обухом, а не лезвием.

— Топором. Откуда у них топоры?

— Этого ты тоже не помнишь? — фыркнул Шанди. — У них оказалась кузница. Мы увидели ее во время налета, ты велел уничтожить ее, а потом тебя свалили.

— Кузница уничтожена?

— Нет. Там была Сетра. Мы сбежали.

— Кто меня вытащил?

Тивиса указала на Ротру.

— Она, и Шанди помог.

— Кто-нибудь пострадал?

— Ты.

— Кроме меня?

— Кое-кто из них.

— А кроме того, что мы не сумели уничтожить их кузницу — проклятье, ни черта не помню, — мы что-то получили?

— Завтрак.

— Ха. Ладно, раз уж мы никого не потеряли…

— Вождь! — раздался оклик позади меня. Чикве, вероятно, охраняет южное направление.

Я повернул голову.

— Меня зовут Доливар, — в который раз сообщил я на весь лагерь. — Что там такое?

— Идет кто-то.

— Ладно, — и повышенным командным тоном: — Только не ори и не прыгай, нечего ему знать, что мы его засекли. — Попытался встать, голова закружилась. Сел обратно и кивнул Шанди и Ротре. — Вы двое. Разберитесь, что там.

Они взяли по копью из кучи, а потом Шенди взял еще одно. Он такой, Шенди. Впрочем, могли и не напрягаться: сделали едва шаг в сторону, как Чикве снова позвал:

— Идет.

Значит, кто бы там ни был, нам он не угроза.

Какого?..

Я снова попытался встать, снова не сумел и протер глаза.

Она подошла прямо ко мне, словно точно знала, кто я такой. Глаза в глаза со мной, сидящим. Совсем еще ребенок, не старше десяти лет.

— Э, привет, — сказал я, — ты…

— Я Девера. А тебе нужно сейчас пойти со мной.

Ладно, это уже что-то новенькое. Я даже не знал, что сказать.

— Э, но кто ты, и почему?

— Я сказала, кто. Потому что.

— Хм. А есть довод получше?