Вальпургиево проклятие

Я сбился со времени с тех пор, как вошел в этот чертов лес. За изнуряющее время моего бесцельного передвижения я превратился в замерзшего и замученного человека. Взглянув на часы, я понял, что к назначенному времени точно не успею прибыть на место. Примерив все возможные перспективы, я решил, что сейчас мне просто необходимо найти ночлег и уже с утра отправляться в дорогу.

Ночь по-прежнему была гадкая и промозглая, говоря иначе – совершенно не подходящая для длительной прогулки в легком костюме. Я старался совершать как можно больше физических движений, чтобы не расставаться с теплом.

Я не знал, удастся ли мне найти себе пристанище или же я на всю ночь обречен шататься по этому лесу.

Спустя еще полчаса моя обувь промокла насквозь, стиснутый в полах пиджак уже не помогал укрываться от ветра, а правая рука, держащая чемодан, превратилась в подобие бесчувственного протеза.

Когда Всевышние силы наконец-таки вняли моей молитве, я обнаружил, что примерно в полукилометре от меня мелькает отблеск яркого, теплого света, отчаянно пробивавшегося сквозь густые ветки забаррикадировавших меня деревьев. И тогда я понял, что по удачному стечению жизненных обстоятельств набрел на чье-то жилище.

Не вдаваясь в длительные размышления, я решил поспешить прямиком туда – к многообещающему источнику света и тепла.

Шел я быстро и с каждым метром становился все ближе к своей цели.

Перед моим взором вырисовывались очертания очень старого дома. По линиям архитектурного стиля я сразу понял, что этому громоздкому жилищу уже как минимум несколько сотен лет: высокие оконные ставни, облицованные камнем стены и красовавшийся на крыше фигурный громоотвод. Я чувствовал, что в этом доме было что-то особенно притягательное: насыщенные тона фасада и разноплановый декор, аккуратно уложенная черепица, внушительного размера панорамные окна с характерными выступами, а также изящная остроугольная крыша.

По декору было видно, что хозяин этого жилища обладал весьма выдающимся вкусом. «Не дом, а сплошная сказочная картинка!» – с благоговейным укором подумалось мне.

Мне он напоминал огромный замок.

Страшно представить, как сказочно богаты его обитатели.

Когда я наконец выбрался из леса и вышел на пустынное плато, находившееся подле шикарного особняка, я вновь содрогнулся от того, что все мое тело обдало очередным порывом холодного, сокрушительного ветра. Черные тучи распластались по ночному небу, закрыв своими массивами единственные светила в этой непроглядной мгле. Отныне окружающий ночной мир не казался мне симпатичным и завораживающим. Было в этой атмосфере что-то пугающее.

В то время пока я подходил к дому все ближе и ближе, на улице значительно похолодало: оставшийся позади лес окутало бархатистое полотно густого белесого тумана.

Подступив к дому еще ближе, я увидел слабое, но очень броское звено здешнего интерьера: старомодная летняя терраса и разваливающееся, по всей видимости от старости, крыльцо.

Если состояние веранды пребывало еще в более-менее приемлемом (не травмоопасном) виде, то крыльцо было практически разрушено. Даже невооруженным взглядом можно было заметить, что на старой древесине проступала откровенная гниль, а ступеньки, будто бы и не скрывая своего почтенного возраста, передавали хозяину послание: «если хочешь и дальше довольствоваться здоровыми ногами, то, пожалуйста, почини нас».

Что касается покосившихся перил, за которые я делал тщетные попытки ухватиться (признаю, это была ужасная идея, потому что еще чуть-чуть, и я бы с тяжелым чемоданом полетел вниз), то ситуацию я находил еще более плачевной.

Наверняка жильцы пользуются каким-то другим входом, потому что совершать визиты через этот – самоубийство.

Изучив близлежащую территорию особняка, я не обнаружил другого входа и, набравшись смелости, все же смог взобраться на крыльцо.

Подойдя вплотную к двери, я выставил перед собой руку и совершил три коротких удара по твердой дверной поверхности.

Тишина.

За дверью не было слышно ни шороха, ни приближающихся шагов, ни малейшего признака жизни. Именно в этот момент я отчетливо ощутил, как все мое нутро сковало оцепенение, а по телу пробежала неприятная, но уже знакомая мне дрожь. А вдруг дома никого нет? Или же хозяева побоятся открывать дверь незнакомцу посреди ночи? В таком случае моей единственной целью до утра станет миссия «не замерзнуть насмерть».

Конечно, стоит признать, что как только я набрел на этот «лесной дворец», у меня тут же появились острые опасения насчет его благополучия, но, как ни крути, сути дела это не меняло.

Уже по пути к дому надо мной нависала опасность, что хозяева отвергнут меня. Но у меня просто не было выбора. Что-то заставило меня набрести на этот дом, что-то поспособствовало моему решению повернуть направо.