Вальпургиево проклятие

Я был одурманен красотой этого старинного дома. Спустя некоторое время я понял, что именно так трепещет нутро человека, когда тот осмеливается заглянуть в глаза своей судьбе. И только спустя долгие годы я понял, что где-то в подкорках нашего сознания находится то, что мы так часто называем шестым чувством, или интуицией. Это чувство всегда помогает определиться на развилке двух дорог.

На развилке двух дорог…

Факт, но наша интуиция обладает превосходным навыком провидения. Внутренний голос заранее оповещает нас о том, на какую тропу повернет жизнь, пытаясь подобным образом отвратить своего обывателя от беды. Но, как бы то ни было, субъективность человеческого мышления никогда не воспринимает подобные сигналы всерьез.

В тот день я особенно игнорировал свое «шестое чувство», о чем жалею и по сей день.

После тщетной попытки ожидания у меня и мысли не проскочило о том, чтобы хоть на шаг отступить от своих намерений и твердого желания попытать судьбу. Уж чего-чего, а твердости в своих намерениях мне не занимать.

Я прочистил горло, поправил костюм и только начал заносить руку для следующего удара, как передо мной отворилась дверь.

В проходе предстал миниатюрный силуэт дамы, чьи годы уже давно распрощались с красотами юности, но даже несмотря на это выглядела хозяйка очень элегантно. Я бы не побоялся сказать, что очень стильно. Женщина была облачена в изящный бордовый костюм, по свободным краям которого тянулась ажурная кружевная полоска. Ее черные как смоль волосы были убраны в тугой пучок на макушке, а ярко-алые губы и бледная кожа придавали ей аристократичность, под стать интерьеру ее особняка.

Завидев на пороге нежданного гостя, хозяйка с ног до головы оросила меня подозрительным, вполне приемлемым для чужака взглядом.

С каждой проходившей секундой неотрывного взгляда мышцы на ее лице все больше кривились в недовольной ухмылке. На какое-то мгновение мне показалось, что в образе старухи мне привиделось что-то отталкивающее. Морщинки вокруг ее глаз напоминали паутинку, обрамляющую логово хищного паука. Темные глаза тщательно изучали меня, словно пытались заглянуть в самые потаенные уголки моего существа. И когда ее голос наконец прозвучал, я вздрогнул от неожиданности. Теперь лицо хозяйки озаряла очаровательная улыбка, заставившая позабыть меня обо всех неуместных предположениях на ее счет.

У меня, знаете ли, просто камень с души упал.

Умеет леди держать ситуацию в напряжении.

5

– Bună seara, cum pot să ajut?4 – удерживая приоткрытую дверь, проговорила старушка.

Услышав из ее уст местную речь, я окончательно потерял все надежды. Появилась мысль развернуться и уйти обратно в лес. Но отбросив от себя поспешные решения, я в очередной раз решил попытать удачу и, замявшись, спросил.

– Эм… Здравствуйте, вы говорите по-английски? – дрожащим голосом вымолвил я.

Смерив меня суровым, неодобрительным взглядом, хозяйка молча смотрела на меня. Я подумал, что сейчас женщина просто захлопнет передо мной дверь, но на мое удивление она заговорила на идеальнейшем английском. Сложилось впечатление, будто я обратился к своему соотечественнику.

– Да, я говорю по-английски, – надменно проговорила она.

– Вечер добрый, мэм. Думаю, что сперва я должен принести свои извинения за то, что потревожил вас в столь поздний час.

Настроившись на конструктивную и серьезную речь, я продолжил говорить, но местами мой голос предательски вздрагивал:

– Я очень долго находился в пути, а сейчас, по всей видимости, заблудился… Мне бы хотелось отыскать место, где бы я смог переждать ненастную ночь и отдохнуть… Я заплачу вам.

Хозяйка внимательно выслушала мою речь, по-прежнему не спуская с меня своего изучающего взгляда, и уже после некоторых уточнений с ее стороны и моих коротких реплик «да» или «нет», хозяйка согласилась пустить меня в дом. Через секунду парадная дверь была настежь распахнута, а хозяйка любезным жестом приглашала меня войти. Прежде чем переступить высокий порог изящного дома, мне пришлось сильно сощурить глаза, чтобы защитить свое привыкшее к мраку зрение от яркого освещения. Гостиная заливалась лучами золотистого света, исходящего от развешанных повсюду ламп.

***

Не скрываю, что как только я вошел в дом, то тут же поразился его неожиданной изысканности.

Еще никогда в жизни мне не доводилось встречать настолько утонченного интерьера: стены комнаты были увиты веточками античного аканта, создающего впечатление старинной роскоши и богатства. В проходе было сооружено подобие фронтона – оригинального гипсового украшения, отождествляющего сакральный образ какого-то древнегреческого бога, а просторный холл и высокие потолки жилища заставили меня восторженно вздохнуть перед своей необычностью.

Дом этот в неистовой свой полноте лучился согревающим светом, живительным воздухом и преобладанием приятных для глаза цветов. И я нисколько не сомневался, что остальные комнаты ни в коей мере не уступали уже облюбованным мною хоромам.