Вальс бывших любовников

– Вот и оно, – вздохнула Крошина, обходя валявшийся на пути камень. – И этими руками, похоже, она девчонок и душила. Что с ней могло случиться? На пустом месте людям такие идеи в голову не приходят… Она ведь психически была нормальная, не то что Юлькина одногруппница, которая в психушку угодила… Ну там понятно было, что с головой беда, хотя первое время все принимали это за недюжинный актерский талант… Но Нинка?

Она наконец вышла из леса и оказалась на открытом пространстве – видимо, раньше здесь было поле, но сейчас просто росла трава, уже начавшая желтеть. Канал был впереди, Лена уже видела воду, оставалось понять, как преодолеть это разнотравье, где некоторые растительные особи превосходили Лену ростом. Присмотревшись, она увидела след протектора и двинулась по нему, стараясь на всякий случай наступать на примятую траву.

«Интересно, змеи тут водятся? – думала она, напряженно вслушиваясь в звуки вокруг. – Или они осенью в спячку впадают? Наверное, рано еще… Только змеи мне не хватало… Правда тогда я от страха доберусь до места раза в три быстрее».

Поле закончилось на горе, это было довольно неожиданно, но Лена увидела машину – белый старый джип, что-то вроде древних моделей «Мицубиси», которые наводнили их город в конце девяностых. Стараясь ступать как можно аккуратнее, она приблизилась к машине и присела на корточки, осматривая колеса. Кузов джипа проржавел, пороги сгнили – вообще удивительно, как эта колымага преодолела такое расстояние и довольно непростую дорогу по непримятой траве.

Попытавшись открыть дверку, Лена бросила взгляд в салон – там лежала черная ветровка с капюшоном. Ничего интересного она больше не обнаружила, а машина оказалась заперта, и Лена двинулась по склону вниз, отметив, что тут довольно высоко, а значит, где-то раньше наверняка имелась лестница.

Здание гребной станции было разрушено почти до основания, уцелела только часть, где, видимо, раньше хранились байдарки и прочий инвентарь.

«Похоже, мне туда», – подумала Лена и пошла к зданию, пытаясь сообразить, где находится вход.

Осторожно двигаясь вдоль стены, она пыталась заглянуть в окна, но они были расположены высоковато, а лезть по кирпичам не совсем спортивная Крошина все-таки опасалась.

Дверь нашлась в торце – калитка в огромных воротах, явно заржавевших намертво.

«Заскрипит сейчас», – зажмурившись, подумала Лена, берясь за ручку, и в этот момент что-то обожгло ей шею сзади, и сразу пропало все вокруг – запахи, звуки, даже закрытая дверь.

Очнулась Крошина от резкого запаха и боли в руках, которые почему-то были вывернуты назад. Она затрясла головой, чихнула пару раз так, что из глаз выкатились слезы, и попыталась освободить руки, но тщетно.

– Ты не дергайся, а то еще сильнее затянешь, – посоветовал спокойный женский голос, и Лена открыла глаза.

Перед ней на корточках сидела женщина лет сорока с забранными в жидкий хвостик белесыми волосами. Огромный лоб, чуть нависшие надбровные дуги, короткий, словно обрезанный нос с широкими ноздрями, тонкие губы, стесанный подбородок…

– Так вот ты… какая стала… Нинка Колодина… – с трудом выдохнула Лена, пытаясь перевернуться на бок.

– Да и ты, Ленка, изменилась, – так же спокойно произнесла Нина. – Вроде как похудела, да?

– Где… где Юлька? – спросила Лена, пытаясь вытянуть шею и рассмотреть то, что находится за спиной у Нинки.

– Да не бойся, тут она, где ж ей быть-то. Погоди-ка…

Нина поднялась и пошла куда-то в глубь ангара, где Лена, присмотревшись, действительно увидела тот самый стул и привязанную к нему Юльку, которая по-прежнему, как на фото, выглядела недвижимой и безучастной. Колодина что-то вынула из валявшейся рядом со стулом большой спортивной сумки, подошла к Юльке и на несколько минут перекрыла Лене обзор, а когда отошла, Крошина заметила в ее руке использованный шприц.

– Вот так… а то проснется еще, орать начнет, поговорить не даст, – по-прежнему спокойно, вообще без всяких эмоций произнесла Колодина, убирая шприц в целлофановый пакет, где Лена заметила еще несколько таких же. – Ну что, Крошина, ты пока на правильном пути, – усаживаясь в раскладное походное кресло, сказала она. – Вычислила, значит… Ну не все так плохо, да. Скажи честно – удивилась, когда поняла, кто я?

– Удивилась, – подтвердила Лена. – Только… может, ты меня хотя бы посадишь? Невозможно разговаривать, лежа на спине.

– Если надеешься освободиться, то зря.

– Интересно, каким образом? Ты же мне руки замотала до локтей.

– И то верно, – кивнула Нина, вставая и рывком усаживая Лену так, чтобы она спиной оперлась о стеллажи для байдарок. – Ну, нормально?

– Да… спасибо. Ты обещала, что отпустишь Юльку, если я тебя найду.

– А не многовато просьб для одного раза? Я не обещала ее отпустить, я обещала, что с ней ничего не случится, – ну так она в порядке.

– И что будет в твоей пьесе дальше? Или ты предпочитаешь называть это сценарием? Ведь почему-то ты представлялась этим девочкам ассистентом режиссера и кастинг-директором?

Колодина посмотрела на нее без всяких эмоций, равнодушно, как будто речь шла не о ней: