Вальс бывших любовников

– Ну там только парикмахершу было жалко, да и то не слишком – уж очень она к писателю этому клеилась, так и липла, я все гадала, когда же в постель к нему залезет. Но он – кремень, конечно, уважаю. А эти две шалавы – что актриска эта, что репетиторша… Одна с женатым мужиком путалась прямо у жены под носом, а вторая из отца деньги тянула, как пылесос, да матери врала постоянно. Вот скажи, Крошина, почему те, у кого все есть, постоянно хотят чего-то еще? – вдруг спросила Нина, навинчивая крышку обратно на термос. – Мало им, что ли? И ведь тянет их вечно в какое-то дерьмо… Да вот хоть репетиторшу возьми. Переодевалась в платье матери своего любовника и устраивала цирк… это же она в мужике Эдипов комплекс подогревала, надо же…

– Он так не считал. Ему эти игры помогали избавиться от страха перед матерью.

– Ой, да брось! Ты сама-то веришь в это? Элементарное извращение – хотел мамочку наказать, но не мог, потому с девкой этой…

– Ты ошибаешься…

– Да и фиг с ними, – отмахнулась Колодина. – Буду я еще голову этим забивать. В общем, никого из них мне не жалко. И тебя не жалко, кстати.

– Ну это мне понятно, – вздохнула Лена, чувствуя, как сильно занемели пальцы связанных рук. – Только ты ведь не успеешь инсценировку свою провернуть, не дадут тебе.

– А это уже не важно, дорогая. Я тебя здесь на стуле оставлю – какая разница? И будешь ты сидеть в платье, в плаще и очках… и плеер у меня готов, то-то обрадуются твои полицейские приятели. Под музыку будут осматривать.

– И что – у тебя с собой еще одно платье?

– Конечно, – кивнула Нина, показывая пальцем на сумку. – Все там, и платье, и плащ, и колготки с туфлями. И даже очки. Как любил говорить наш препод по психологии – маньяк никогда не отступает от сценария! – Она откинула назад голову и захохотала. – Видишь, как мне знания пригодились? А ты, выходит, своими не сумела правильно воспользоваться, раз здесь сидишь, а не в изоляторе меня допрашиваешь.

– Ну и тебе полегчает, когда ты увидишь меня мертвой в этом… платье? – заставив себя проглотить рвавшееся с губ слово «дурацком», спросила Лена. – Или, может, Дягилев приедет из своего Заполярья и женится на тебе? Что произойдет хорошего в твоей жизни после моей смерти? Тебя же поймают рано или поздно.

– Не поймают, раз до сих пор этого не сделали. А я успокоюсь, – наклонившись над сумкой и что-то там разыскивая, прошипела Колодина. – Успокоюсь! Тебя больше не будет. А Максим… ну, что Максим? Он ни разу обо мне не вспомнил, раз в аэропорту не узнал. Вы ведь оба даже встречи однокурсников игнорировали. Ну он-то понятно… ехать далеко, то-се… А ты? Слишком гордая? Или слишком высоко взлетела?

– Ну ты ведь отлично знаешь, где и кем я работаю. Ни особых звезд на погоны не приобрела, ни начальственной должности. Расследую – и все. А что на встречи не ходила… А какой в этом смысл? Ну вот ты там была – и что?

– Да в общем-то, наверное, ты права, ничего, – пожала плечами Нина, вытаскивая из сумки перчатки и натягивая их. – Все стали какие-то старые, девки обабились, мужики обрюзгли… Пьют, хвастаются чем-то… Да я и была-то один раз всего, так, из любопытства, посмотреть, что стало с Максимом. Тебя-то я часто вижу, все о тебе знаю.

– Ну еще бы – умудрилась всех моих мужчин к делу приспособить. А с Андреем что же – побоялась?

– Да опера твоего только и спасло, что роман с этой звездой, – мотнув головой в сторону неподвижной Воронковой, улыбнулась Нина. – Я уже все придумала, еще бы чуть-чуть, и оперок влип бы, но надо же было их на улице встретить… И так они целовались под фонарем, что стало мне его жалко – ты-то знатно ему нервы потрепала, а тут… Ну, думаю, повезло тебе, парень, скажи Воронковой спасибо. Нет, все-таки подруга у тебя ангел, вот и спасла своего любовника от очередных подозрений. Жаль, что они об этом не узнают, но что уж… Зато оба будут живы и на свободе.

Лена еле заметно перевела дыхание – она все сильнее убеждалась, что Юльке на самом деле ничего не угрожает, кроме, пожалуй, возможной небольшой передозировки снотворным. Но это не так страшно – если сейчас она придумает, как им выбраться, то все будет хорошо, отвезут Юльку в больницу, подержат сутки-двое на капельницах, и порядок. Но для этого нужно, чтобы их нашли.

– Погоди… а где ты тела переодевала-то? – вдруг спросила Лена, испытывая желание все-таки заполучить один из последних кусочков пазла, даже сама не понимая, как ей это пригодится в случае гибели.

– Так в машине. Видела же, какой гроб на колесах? Я этих дурочек предлагала до дома подвезти после разговоров о будущей карьере в кино, – чуть улыбнувшись уголком губ, сказала Нина, натянув перчатки. – Ну задушить оказалось просто, а вот с одеждой повозиться приходилось. Хорошо, что последняя актриса была, я ей сразу велела в образе прийти, так что хоть с ней не возилась. Ладно, Крошина, надеюсь, все я тебе объяснила.

Она встала, и Лена поняла, что разговор закончен, Паровозников не успел, а ей осталось жить меньше пары минут.

«А умирать-то страшно, – мелькнуло в голове. – Так страшно, оказывается…»