Ванна, магия и другие неожиданные открытия (СИ)

Именно в этот момент дверь в каюту распахнулась, впуская свежий воздух, свет и мелкие капли дождя. Знакомый сапог ступил на первую ступеньку, и Эмма соскочила с постели, понимая, что, во-первых, глупейшим образом потеряла бдительность и пропустила приближение Киллиана, а во-вторых, что просто не вынесет, если мужчина застанет ее сидящей на его кровати. Как это будет выглядеть со стороны? Поверит ли он словам Эммы о том, что ей приснился плохой сон, и захотелось убедиться, что с ним все в порядке? Мысли вспугнутыми птицами забились в раз опустевшем сознании. Наблюдая, как Киллиан неторопливо спускается по ступенькам, Эмма, едва ли до конца осознавая, что делает, выпустила свою магию. Легкое покалывание по всему телу, точно поток теплого сухого воздуха, – и она стала невидимой.

Сердце колотилось в груди так, что казалось странным, почему Киллиан не слышит этого. Пытаясь контролировать сбившееся дыхание, Эмма видела, как, держа в руке деревянное ведро, обитое металлическими обручами, мужчина спускается по ступенькам, по пути зацепив крюком и закрыв за собой дверь.

Что же так не вовремя?

Эмма мысленно застонала, ругая себя. Это же надо так облажаться?! Будто и не было всех этих лет, этой работы, когда все зависело от собственной бдительности.

Теперь оставалось только наблюдать за тем, как, подойдя к ванне, мужчина аккуратно выливает в нее принесенную в ведре воду.

Ну же, Киллиан, давай, иди, принеси еще одно ведро! Ну?!

Но то ли у ее ангела-хранителя был перерыв, то ли везение Эммы на сегодня иссякло, но, похоже, в ближайшее время Киллиан никуда уходить не собирался.

Поставив ведро сбоку от лестницы, чтобы не мешалось, он, едва заметно поморщившись, повел плечами. Его взгляд рассеянно скользил по каюте, и Эмма, внутренне похолодев, поняла, что оставила покрывало чуть смятым. Оставалось уповать на то, что находящаяся в тени постель не привлечет раньше времени внимание Киллиана.

И, кажется, ему действительно было не до этого. Сейчас, когда никого рядом не было, исчезли ставшие привычными легкомысленное озорство и игривая насмешливость – все те маски обаятельного повесы-пирата, которые он носил. Его лицо было задумчивым и немного усталым. Печальный взгляд чуть покрасневших глаз, едва заметные следы знаменитой подводки, ни тени улыбки на губах… По-видимому, не только у нее выдалась тяжелая ночь.

Эмма почувствовала острый укол тревоги. Киллиан выглядел таким… уязвимым.

Черт, он не выглядел уязвимым даже будучи привязанным к дереву под угрозой быть сожранным огром, даже избитый и раненый, сбитый машиной и пристегнутый наручниками к больничной койке. Все моменты, когда Капитан Крюк казался уязвимым, когда срывал свои маски, обнажая душу – в логове великанов, в пещере Эха, в джунглях Нетландии, – были тогда, когда он открывался перед ней, перед Эммой. Именно она заставляла его убрать свои стены, что были, быть может, даже более высокими, чем ее. Но, в отличие от нее, после перенесенной боли потери своей любви он все еще был готов рискнуть, довериться, открыться новому чувству.

А способна ли она сама на это? Способна ли буквально протянуть свое сердце другому, не зная, сохранят ли и сберегут его, либо разобьют вдребезги? Достойна ли она принять этот щедрый дар? Достойна ли нести ответственность за кого-то, кто способен так честно и открыто доверять ей вновь и вновь, ничего не требуя взамен?

Она не знала. Что, если она не способна по-настоящему полюбить? Что, если после всего пережитого в ней что-то сломалось, разбилось так, что и не склеишь, и, как ни старайся, она не сможет ответить взаимностью, как он этого заслуживает?

Помогая себе здоровой рукой, Киллиан тем временем аккуратно стянул плащ, следя за тем, чтобы не зацепить рукав крюком; встряхнул, избавляясь от осевших на плотной коже дождевых капель. Дождавшись, когда он отвернется и откроет дверцы, убирая плащ в двустворчатый шкаф у лестницы, Эмма торопливо дернула край покрывала, расправляя постель. Получилось не идеально, но все же лучше, чем явные складки, образовавшиеся от проверки ею матраса.

Она не должна была здесь находиться. Она и так увидела больше, чем следовало. Не стоило ей приходить. Было бы проще продолжать обманывать себя тем, что услышанный им дурацкий разговор не задел его так сильно… Но теперь Эмма не была уверена, что когда-нибудь сможет забыть образ уязвимого Капитана Крюка.

Ей хватило бы минуты, чтобы сбежать. Всего-то и надо, что в несколько осторожных шагов пересечь каюту и без оглядки преодолеть лестницу наверх. А уж распахнувшуюся дверь пусть Киллиан себе объясняет хоть порывом ветра, хоть происками привидений.