Ваш выход, помощница!

В приюте малышня кусалась довольно часто. И иногда, чтобы стряхнуть с руки или ноги такого звереныша, приходилось причинять ему боль. Только тогда совсем недетская хватка отпускала, стальной капкан детских зубов разжимался. Я и сама, пока была мелкой, часто кусалась. Не было у меня просто иного способа себя защитить. Старшие в любом случае были сильнее. Повзрослев, я перестала кусаться. Но теперь кусали меня. Не часто. Я старалась обходить комнаты мелких по очень широкой дуге. Но иногда попадалась. Пришлось учиться себя защищать.

Аристократочка, наверное, даже не догадывалась, что своими действиями пробудила во мне основной приютский инстинкт – «защищайся»! Скрипнув зубами от боли, я развернулась и свободной рукой влепила куколке оплеуху.

Наступила звенящая тишина. Куколка смотрела на меня широко раскрытыми, полными обиды и недоумения глазами. Казалось, она сейчас откроет свой хорошенький ротик и со всхлипом поинтересуется: «За что?» А потом разразиться слезами.

В полной тишине досадливо крякнул паук:

– Эх ты! Беги, Элка, пока не поздно! Беги и подальше!

Я с недоумением нашла глазами своего глазастого и не в меру болтливого компаньона и хотела уже поинтересоваться у него, о чем это он, как вдруг…

– Ах ты, грязная тварь!!!

Меня буквально снесло звуковой волной с поверженной блондиночки, и я невольно затрясла головой, словно мне в ухо что-то попало. Угу, попало. Аристократочка с изящными розовыми губками бантиком.

– Да как ты посмела коснуться меня…

– Я ж тебе говорил по-хорошему, – меланхолично встрял паук, – беги. А теперь поздно. Ты влипла. Сейчас она стражников позовет, и каюк.

– …первой красавицы королевства! Да я тебя!..

Я с сомнением оглядела истеричку. На красавицу она уже не тянула. Но кто я такая, чтобы указывать ей на этот факт?

– Беги, Элка, кому говорю, – гнул свою линию паучище, – я, так и быть, пожертвую собой, отвлеку ее!

Отказаться от столь любезного предложения я не успела. Мохнатый глазастый негодник резво взбежал на потолок, я только моргнуть успела. Примерился оттуда, сокрушенно вздохнул и… прыгнул на грудь аристократочке.

Я думала, блондиночка снова начнет визжать или свалится в обморок. И приготовилась делать ноги, пока она будет валяться в беспамятстве. Но она меня удивила:

– Какой кошмар! – Она скривилась. – Впрочем, чего еще ожидать: какая прислуга, такой и порядок в доме. Ну ничего, это ненадолго. Как только я стану тут хозяйкой, тут будет все сверкать. И вот таких квартирантов, – она брезгливо подняла за лапу беспомощно болтающегося в воздухе паука, – тут не будет.

Честно, я просто разинула рот от удивления и, позабыв кто передо мной, ошарашенно поинтересовалась:

– А чего ты визжала тогда в первый раз, когда на столе паука увидела?

Хорошенькое личико закаменело:

– Потому что я думала, что тут герцог. Мне важно было произвести впечатление. А ты как с будущей хозяйкой разговариваешь, девка?

Мне бы смолчать или повиниться. Тем более, что у куколки в руках до сих пор болтался мой подельник. Но меня опять словно демон дернул за язык:

– Будущая – это не действующая. До будущего еще нужно дожить.

Блондиночку перекосило:

– Дрянь! Вон отсюда немедленно! И мерзость эту с собой захвати!

Она размахнулась и швырнула несчастного паука по направлению к открытой двери. Я с сожалением провела взглядом беднягу. И ойкнула. Полет паука закончился на щеке брата моего хозяина.

Аристократочка позеленела.

Глава 6

В самом кошмарном сне мне не могло присниться, как Арант брезгливо кривит губы, смахивая с лица насекомое.

– Что. Тут. Происходит?

От холодного и пренебрежительного тона всегда вежливого и веселого брата моего хозяина мне стало не по себе. Да, наверное, и не только мне. Нежно-зеленая, словно мертвяк второго дня свежести, блондинистая куколка торопливо поднялась на ноги:

– Э-э-э…

– Очень содержательно, леди Лиссана. – Голосом Аранта без проблем можно было заморозить все живое в пределах нашего королевства. – При дворе ходят сплетни, что вы выходите замуж. Как же жених допустил, чтобы вы оказались одна, в доме холостяка, да еще и в таком неподобающем виде?

Аристократочка, словно только что очнувшись от сна, несколько недоуменно посмотрела вниз, на свое платье. Я прикусила щеку изнутри, чтобы не захихикать. Куколка явилась на порог этого дома в шикарном и пышном, почти бальном платье. Глубокое декольте обрамляла кружевная пена белоснежных оборок. Корсаж украшало изысканное серебряное шитье, юбка пенилась вокруг ног, как земляничный крем на пирожном. Теперь же все это имело весьма жалкий вид – мокрая и грязная юбка повисла унылой тряпкой и выглядела слегка кем-то пожеванной. В шитье на корсаже неведомым образом запутались щепочки. А в самом центре оборки вокруг декольте не хватало приличного куска кружева. Лицо аристократки из изысканно-зеленого стало багровым:

– Ты!.. – Она в бешенстве обернулась ко мне. А я невольно сделала шаг назад. – Ты испортила мое подвенечное платье!!! Как ты посмела?! Да я тебя!.. Ты тут больше не будешь работать ни минуты, или я не…