Ваш выход, помощница!

– С огнем в доме не баловаться! – Прогремел над нами голос некроманта. – Мина, родная, я все понимаю, но твой ирга окончательно отбился от рук! Ему мало моих адептов? Между прочим, он вчера сорвал мне экзамен у второго курса, «нечаянно» чихнув на трупики плотоядных белок! От несчастных осталось лишь пяток угольков! Из-за его выходки пришлось экзамен передвигать на неопределенный срок и срочно заказывать новый материал для опытов! А ты думаешь, мне было приятно стоять потом в кабинете у Герхорта и оправдываться, как зеленому первокурснику? Мол, он еще маленький и он нечаянно!

На моих глазах мелкий дракончик обиженно сложил крылышки и наморщил нос:

– Ой, ты посмотри какие мы нежные! Архимага боимся! Да что он тебе сделает? Подумаешь, пообещал весь ведовской факультет в полном составе прислать на кафедру некромантии для прохождения практики!

Я в очередной раз запнулась и посмотрела на Мину. Рыженькая с независимым видом пожала плечами:

– Да мы с Арантом так и познакомились: он попросил у моего куратора одну адептку для прохождения практики, читай: варки зелий на весь некромантсткй факультет. Несчастной адепткой оказалась я.

Маленький проказник неожиданно перелетел со своего насеста на перилах лестницы на плечо хозяйки и умильно потерся о ее щеку мордочкой, старательно прижимая острые иглы к голове. Надо же, заботится, чтобы не поранить. Мина усмехнулась:

– Подлиза. Как тебе не стыдно дразнить Аранта? Мало того, что он в академии и во дворце не снимает щиты, так еще и дома из-за вас не может расслабиться.

Я разглядывала дракончика все то время, что поднималась вслед за Миной наверх. В какой-то момент мне даже показалось, что он стал еще более огненным, наверное, покраснел от стыда. Все испортил Емеля, встряв в разговор со своим комментарием:

– Постоянное кастование сильного заклинания повышает резерв и выносливость мага. Так что некроманту это только на пользу. А вот нападать на слабых и не способных себя защитить – это удел трусов и негодяев. Как тебе не стыдно, ящерица ты бракованная, обижать мою фею? А?

К счастью, лестница под ногами к этому моменту уже закончилась. Иначе мы все дружненько с нее бы скатились. Потому что от наглости паука споткнулась не только я. Мина вообще словно с размаху головою в стену влетела.

Коша на ее плече заверещал:

– Ты! Пучеглазый мохнатый уродец! Да как ты смеешь! Да я тебя…

Рыженькая ведьмочка строго взглянула на своего питомца:

– Тише, Коша! Перед тем, как плеваться огнем, я тебе настоятельно рекомендую вспомнить о том, что прицельно плеваться, так чтобы задеть одного паука, ты не умеешь. А если вместе с ним пострадает и фея, то нам всем придется отвечать за это перед его величеством. Ты так соскучился за королем?

Дракончик сдулся и показательно нахохлился:

– Короля еще можно как-то пережить. Это не придворные шлю… дамы. Каждая на показ норовит потискать и посюсюкать. А исподтишка старается сладости в рот засунуть. Отравленные. А на них на всех огня не напасешься. Там столько ткани намотано, что упаришься ее хотя бы до белья прожигать.

Я невольно подавилась смешком. Мина фыркнула:

– Ну то-то же. Привыкай, Мариэлла пока будет жить у нас. И если не горишь желанием оправдываться перед королем, тогда учись находить общий язык с ее другом.

Дракончик горестно вздохнул так, что его крылышки взметнулись и опали. Словно он собирался взлететь, но потом передумал.

– Ну ладно. Раз так… подожду пока пучеглазый сползет с плеча феи. Мне не трудно.

Мина опешила, и молча открывала и закрывала рот. А я поперхнулась смешком и, протянув руку, осторожно провела пальчиком вдоль острого гребня вредного фамилиара:

– Не надо плеваться огнем в Эмильена. Он – мой единственный друг. А я взамен постараюсь дать речь твоему приятелю Ершику.

Дракончик нахохлился, но не мешал мне его поглаживать. Правда, огрызнуться не преминул:

– Так же, как и в прошлый раз дашь? Что благородная крыса снова станет в горошек?

Мина слегка порозовела и шикнула на разошедшегося фамилиара:

– Коша! Ты что себе позволяешь? Ну-ка прекрати и извинись! А то я начну думать, что Арант прав, а я вас избаловала!

Я невольно улыбнулась. Мина разговаривала с дракончиком как с любимым, но очень балованным чадом, ласково журя его за очередную проделку и мягко призывая к порядку. Стало немного тоскливо на душе: со мной никто и никогда так не говорил. Сестрам-кураторам от приюта было не до нежностей с воспитанниками. А мама… Узнаю ли я хоть когда-нибудь, почему она меня бросила и жива ли вообще?

Я встряхнулась в попытке избавиться от грустных мыслей и криво усмехнулась дракончику:

– Ну прости, я не знала, что скелет из благородных!

Коша нахохлился еще больше, делая вид, что обижен. Но по весело блеснувшему янтарному глазу я поняла: что все же больше делает вид, чем реально обижен. А проказник печально опустил крылышки и тихо спросил:

– Сделаешь розового и однотонного?

Я невольно улыбнулась. Ну как с таким фамилиаром можно грустить? Тряхнула растрепавшейся головой и задорно пообещала:

– Неа… Сделаю зелененьким в крупную ромашку!

Мина закатила глаза:

– Дурдом…