Вассал и господин

– Не те мне книги надобны. А может, и не только книги мне нужны. Может, поговорить я с вами желаю.

– О чем же? – спросил книготорговец, улыбаясь высокомерно.

– О разном: о знакомствах ваших, о вещах редких, о редких книгах.

– О знакомствах моих? – Тут Стефан Роэм и улыбаться престал. – О книгах редких?

– Да, – сказала девушка со всей невинностью, словно о пустяке просила. – О знакомствах и о книгах.

– И о каких же знакомствах моих вы знать желаете? – И глаза его стали недобрые, колючие стали. – Какими книгами интересуетесь?

– Знать хочу я об Удо Люббеле, – отозвалась Агнес с легкой улыбкой. – И книги мне интересны те, что у него бывают.

– С Удо Люббелем я не знаюсь, – резко сказал книготорговец. – И книг, подобных тем, что вы ищете, у меня нет и быть не может. Коли ничего другого покупать не думаете, так ступайте.

– Поговорить мне надобно с вами, – упорно гнула свою линию девушка.

– Вам надобно поболтать, так ступайте на базар или в купальню, туда, где бабы разговаривают. Или товарку себе заведите, с ней и болтайте.

Агнес от дерзости такой пятнами пошла, кулачки сжали и цедит ему сквозь зубы:

– Вели людишкам, чтобы ушли, я тогда и скажу тебе, что мне от тебя нужно.

– Отчего же мне людей гнать, юная госпожа? – насмешливо спросил он, но, видно, покоробило его, что говорила она ему «ты». – Может, мне лучше вас попросить отсюда?

Это было оскорбительно, но она и это стерпела и сказала примирительно:

– Вели им уйти, и тогда разговор наш последним будет, не увидишь ты меня больше. Обещаю.

– Лучше уж вы уйдите, если ничего покупать не думаете, – заносчиво отвечал книготорговец.

Ах, как хорошо ей вдруг стало, захлестнула ее злость, и ушки ее покраснели и щеки, и словно купалась она в злости своей, упиваясь ею, и тут же от это этого у нее разум чист сделался, словно распогодилось в день непогожий, и сказала она спокойно, даже ласково:

– Отчего же ты дерзок так, Стефан Роэм?

Она приблизилась к нему, заглянула в глаза и ручкой своею промеж его мехов, как змеей, скользнула и к панталонам книготорговца пробралась. И сразу чресла его нашла, уже знала она, где у мужей место их заветное, ей и искать не пришлось, схватила она его чресла крепко, через ткань чувствуя их, и продолжала шипеть ему в лицо:

– Отчего спесив так, когда не знаешь, с кем говоришь? Неразумно это.

И сразу глаз у книготорговца другой стал, лицо изменилось, он на покупателей коситься стал, словно ища помощи. А сам руку ее грубо от себя отвел и сделал шаг назад.

– Вижу я, что приезжая вы, – проговорил он громко, чтобы все другие в лавке слышали, – не знаете, что у нас в городе было недавно.

А она молчит, шаг к нему опять делает. Опять стала рядом и заглядывает в глаза. А она опять отстраняется от нее и говорит все так же громко:

– А не знаете вы, что недавно у нас ведьм жгли. И люди одни говорят, что поделом им, а многие говорят, что мало их пожгли.

Тут девушка засмеялась, повернулась и пошла к выходу, и служанка ее, что у двери стояла, дверь ей раскрыла. И Агнес вышла, даже головы не повернув, не глянув больше на книготорговца.

А тот руку свою поднял, поглядел на нее и увидел, что тряслись пальцы его, и не по себе стало Стефану Роэму, когда вспомнил он, что девка эта страшная знала имя Удо Люббеля, и что еще хуже – что она знала и его собственное имя. Значит, не просто так зашла она к нему, по улице гуляя.

Книготорговец подошел к своему постоянному покупателю, что книгу читал под лампой, и спросил его:

– Вы видели, как она груба была?

– Кто? – удивленно спросил тот, отрываясь от книги.

– Ну вот, девка эта, со страшным голосом, что только что вышла отсюда.

– Какая девка? – продолжал удивляться покупатель, оглядываясь по сторонам.

Второй покупатель, молодой человек, стоявший с книгой, тоже стал их разговор слушать и тоже удивлялся, не понимая, о чем спрашивает книготорговец, а тот и к нему обратился:

– А вы? Вы ее видели?

– Нет, – молодой человек мотнул головой.

Он тоже не знал, о каких девках говорит хозяин лавки.

Видя их искреннее недоумение, Стефан Роэм сказал, потирая себе виски:

– Господа, что-то неможется мне, думаю закрыть лавку на сегодня. Ступайте, господа, прошу вас, завтра приходите.

Агнес шла по улице и была зла и весела одновременно. Шла так быстро, что слуги едва поспевали за ней. Она вспоминала разговор с книготорговцем, сжимала кулачки и скалила зубки не то в улыбке, не то в гримасе ненависти. Она очень надеялась пройтись по физиономии Стефана Роэма ногтями в ближайшее время. А может, и кинжалом. Ее будоражило предвкушение следующего разговора. Она уже придумывала, как и где он состоится.

Вдруг девушка остановилась, да так, что Ута, которая размашисто шагала за ней, чуть не налетела на нее. Агнес поглядела на нее и сказала:

– Ступай, найди лавку одежную, плащи купи, чтобы с капюшонами были, по размеру бери мне, себе и Игнатию, потом лампу купи потайную. – Она помедлила и достала из кошеля два талера. – Да не плати сразу, торгуйся.

Служанка безмолвно взяла деньги и, поклонившись, пошла искать одежную лавку.