Вавилон - 17. Падение башен. Имперская звезда. Стекляшки

— Что...— только и мог произнести он и тут же задохнулся. И тут же вспомнил, что под водой, в том месте, где коренился его страх, он ощущал тепло. Катина ухватила его за руку, но лицо ее при этом было такое, словно она прикасается к куску раскаленного железа.

— Вылезай уж.

Он кивнул, открыл было рот и тут же глотнул соленой морской воды. Закашлявшись, он полез наверх, исцарапанными руками цепляясь за неровности камня, и наконец вскарабкался. Мокрое плечо его уткнулось ей в бедро; оно показалось ему холодным как лед, но через мгновение обдало волной тепла.

— Что... что ты тут делаешь? — наконец спросил он.

Ему вдруг показалось, что она собирается погладить его по щеке. Но нет, она просто сказала:

— Я тоже прихожу сюда иногда... особенно, когда грустно. Купаюсь... здесь всегда никого, никто не ходит... и потом... я пошла за тобой.

— За мной? А зачем ты... ну, то есть... зачем ты нырнула за мной?

— Мне показалось, ты больше не захочешь выныривать.

— Я-a? Не захочу?

Печаль, которую он ощутил, когда увидел под водой Ее, еще не прошла, но страшно ему уже не было. Он вдруг засмеялся и с удивлением ощутил, что смех его стал свободным и в то же самое время сам нес ему освобождение. Он опрокинулся на спину и продолжал смеяться и раскачивать головой из стороны в сторону, и густые его волосы плескались по ее ногам. Потом он взял ее за плечо и подвинулся на локте поближе. По позвоночнику побежал прохладный ручеек.

— Только не я! Понимаешь, только не я! Если я опускаюсь вниз, значит, я поднимаюсь!

Она посмотрела на свое плечо, где лежала его смуглая исцарапанная рука.

— Мужчины, бывает, очень сильно переживают за своих братьев. Зачем же еще тебе приходить туда, где Она...— Катина посмотрела на воду.

Ладонью вверх, сложив пальцы чашей, Спиро опустил руку ей на колено.

— Катина,— зашептал он,— скажи, если Она здесь спит, тогда что увезли отсюда археологи, когда копались на склонах, что они увезли в свой музей, который в Париже?

Катина пожала плечами.

— Какую-то другую статую... турки тоже много таких статуй увозили, не меньше десятка. Наверное, какая-нибудь осталась, турки ее не заметили.

— А пастухи им рассказывали, как все было на самом деле, нэ?

Она снова пожала плечами.

— Этим археологам нужно было просто слушать их повнимательней. Пастухи говорят, что Она стояла на вершине башни и охраняла Старый город, потому что он был для Нее священным. А потом случилось землетрясение, и башня разрушилась. А обсидиан мы возили в Египет еще до того, как все моря захватил Минос. Они тут нашли статую из белого мрамора, такой мрамор есть на Паросе, а у нас только бледно-розовый. А пастухи говорят, что Она вырублена из черного стекла.

Она опять посмотрела на воду.

— Значит, ты приходишь сюда купаться?

Он встал на колени, и она отвернулась.

— И ты Ее не боишься? — он поднялся на ноги. Она посмотрела на него снизу вверх и вдруг прижалась спиной к скале, обхватив руками плечи. Губы ее, покрасневшие и похорошевшие от морской воды, раскрылись.— А меня не боишься?

Она быстро-быстро помотала головой, но глаза так и заметались по его голому телу. Луч света, тронув его левое бедро, позолотил правое плечо и щеку. Неожиданно он увидел, что оба они нагие, и от этого он почувствовал в себе такие огромные силы, а в ней нечто настолько необыкновенное и чудесное, что посмотрел на нее с восхищением. Он шагнул, и наклонился над ней, и потерся коленом о ее влажную руку; тень его упала на ее изумленное лицо, и оно вдруг потемнело. Он обнял ее обеими руками за шею, и она откинула голову назад; мышцы ее напряглись под его пальцами. Он коснулся ее уха губами и нежно прикусил его.

Наверху заблеяли козы и раздался смех. Посыпались камешки; Спиро отпрыгнул, поскользнулся и чуть не упал в воду.

Вверх по развалинам фундамента шустро карабкались трое пастушат: двое мальчишек и девчонка. Они оглядывались, толкали друг друга и хихикали. Ощущение собственной мощи и чуда происходящего сменилось жгучим чувством стыда.

Он оглянулся. Катина торопливо натягивала юбку. Спиро помедлил минуту и смущенно схватил свой свитер. Грубая шерсть царапала спину.

Возле развалин фундамента Катина немного поколебалась и взяла его за протянутую руку. Правда, и он колебался, прежде чем протянул ее. И хотя она уже держалась за его руку, на лице ее оставалась все та же неуверенность. Пока он помогал ей взбираться на скалу, она смотрела на него, не отрываясь.

— Не нравится мне это место, такой маленький остров,— снова начала она.— Кажется, что все мы тут попали в ловушку. Как Паниотис. И тогда человек ныряет в море и видит, что и сама Она опутана сетями людей.— Она помотала головой.— Нет, не нравится мне это место.

— А я скоро уеду с Милоса,— сказал Спиро.

И оба удивились этим словам. Спиро даже не успел подумать, как они сами прозвучали у него на устах. Странным и изумительным было их звучание.

— Ты?

— Нэ. У меня здесь теперь ничего нет. Сестра замужем. Брат умер.

— А куда ты поедешь?

— Наверное, в Пирей. Ну да, на материк, в Пирей. Устроюсь на какой-нибудь фрахтер.

— А ты... правда поедешь?

Он кивнул.

— Нэ.