Вблизи холстов и красок. Дневник жены художника. Январь – июнь 1996 года

Я вскоре стала помогать Гене – переносить, перекладывать доски с веранды на большой стол в саду. Саша читал мою статью в «Красноярской газете» о юбилее художника Гладунова (отца Гены). Потом он распрощался и ушёл (наверно, больше не придёт). Мы поужинали и опять перекладывали доски, чтобы вместо них поставить ещё диваны на веранде, возле которой… уже зацвела боярка! У меня от усталости началась какая-то ужасная сонливость. Ушла в дом в 11-м часу – возилась на кухне, варила суп.

Гена звонил Луизе, хвалил её каталог-альбом. Она теперь хочет сделать альбомы и Гене, и Варе Пироговой, и Борису Овчухову. Гена ещё таскал доски, опять завалили весь двор. Я Гене: «А тебе не кажется, что воскреснет и придёт Никифоров? И скажет: „Ой, ребята, что же вы тут натворили…“»

Я всё радовалась тёплой водичке – как удобно теперь! Гена лёг в 2. Я – чуть попозже.

15 мая. Среда

Таганка. Встала в 11. Гене звонил Коля Круглов – у него послезавтра день рождения, хочет у нас его отметить. Гена с утра очень энергичный: «Надо скорее доски таскать, двор освобождать!» (А куда?) Я чешусь, выпила «Кларитин» от аллергии. Позвонили из Москомзема – нужна выписка из закона, является ли МОСХ объектом культуры. То есть надо ехать в МОСХ, брать справку и отвозить её в Москомзем.

Завтракали. Я сильно расчесалась, насморк, совсем раскисла. А Гена, наоборот, в бешеном темпе расчищал проход, чтобы я могла перетаскивать глину из палисадника в «галерею» в ванну. В форточку доносится колокольный звон вперемежку с весёлой блатной музыкой из переулка. Во дворе нашем всё взошло, всё цветёт – хоровод лета. Гена уехал в МОСХ во 2-м часу.

Без Гены уже приходил Николай Дмитриевич – проверить свою вчерашнюю работу (как работает нагреватель «ЭВАН»). Ходил он во двор, смотрел наш огород. Ушёл. Я возилась на кухне, жарила рыбу, картошку. Звонила в Музей на Поклонную гору, узнала, что в понедельник там выходной.

Гена вернулся около 4 часов – был и в МОСХе, и в Москомземе, всё, что надо, сделал. Узнал, что в МОСХе вчера прямо в кабинете умер художник Акопченко (мы его не знали). Сели обедать. Потом Гена пошёл в палисадник, начал переносить глину в «галерею». Я ходила в булочную у собора – за мной увязались и Мишка (дружок Марты), и Найда (собачка из проходной «Канта»).

С 5 часов начала помогать Гене (с расчёсанным опухшим левым глазом). Возили глину на тележке в вёдрах в «галерею», сгружали в пустую ванну. Глина была совсем сырая, раскисшая и тяжёлая. Перемазались. Когда разгрузили первую ванну в палисаднике, потащили и её в «галерею», поставили там же в углу. Принялись за вторую ванну с глиной, там уже глина была сухая, быстро с ней справились и пустую ванну тоже перетащили в «галерею». И, наконец, перешли к последней ванне с глиной – там половина глины сухой, половина сырой. Гена накладывал глину в вёдра, я отвозила их в «галерею», опрокидывала вёдра в ванну. Устали. Перемазались. Гена ещё придавил ванной ногу. Но всё-таки удалось перетащить всю глину. Отмывала вёдра, мастерки, потом в палисаднике помыла и последнюю пустую ванну.

Пришёл Коля Круглов. Преуспевает. Устроил у себя в театре «Камерная сцена» в Лобне фестиваль «Русская классика», открывать приезжал Ролан Быков. Коля помог Гене перевезти последнюю пустую ванну из палисадника в сад, Гена решил, что будет теперь в ней мыться. Коля принёс пива, пили с Геной. В пятницу хочет отметить у нас свой день рождения. Коля простился, ушёл.

Гена ещё возил на пустырь грязь и старый вырытый асфальт. Я устала от бесконечной этой работы, но пришлось ещё поливать огород. Поливала из вёдер, так как однажды уже сгубила часть рассады струёй из шланга. Потом пили чай. Гена читал газету, лёг в 2. Я ещё стирала рабочую одежду, рукавицы – всё в глине. Выпила две таблетки «Супрастина». Легла в 2.30 ночи. Смотрела каталог-альбом Свитича, изданный Луизой, – живо, интересно, со стихами. Уснула в 5-м часу. Васьки нет, гуляет…

16 мая. Четверг

Таганка. Встала около 12. Гена уже открыл свою дверь на веранду, уже писал картину в зале и снова лёг подремать. Перемазанная глиной и постиранная вчера рабочая одежда высохла на веранде. Прямо деревенский быт… Завтракали. Показал изменения на картине – дверь в комнату слева сделал сгоревшей. Торопил меня работать – убирать длинные доски из сада в конец дома, в «галерею».

Приступили к работе в 1.30 дня. Сад завален длинными досками – и большой стол, и большой песчаный бугор, только накануне перетащили их с веранды. Цели и задачи меняются и каждый день, и каждый час… Теперь пришлось возить доски по переулку мимо фасада дома и через двор «Канта», складывали их в «галерее» на ванны с глиной. Ясно было, что эта нелёгкая работа – на весь день. Я в перерывах делала обед. Около 5 вечера – гром, но без дождя.