Вдохновленные розой

Саади из Шираза (XIII в.) – персидский поэт, мыслитель, представитель житейского суфизма, знаменит своим сборником нравоучительных поэтических притч «Бустан» (в пер. на рус. с перс. «Плодовый сад», 1257). Сам автор выступает в нем в образе дервиша – аскета, приверженца суфизма, бродячего монаха, поучающего наделенных земной властью шахов и шейхов. Дервиш обычно носит длинный халат и не расстается с четками для подсчета совершенных молитв. Скорее всего, в стихотворении Деборд-Вальмор подразумевается основная тема другого сборника поэтических притч поэта – «Гюлистан» (что означает «Розовый сад», 1258). Основной интерес представляет здесь тема любви и молодости, о которых идет речь в пятой притче данного сборника, посвященной любви Лейли и Маджнуна.

В стихотворении М. Деборд-Вальмор лирический герой воспринимается тройственно. Это и Саади, и его герой – пастух Маджнун, и сама Марселина, которая прославилась как талантливейшая из актрис своего времени.

Халат дервиша или пастуха словно костюм, в который переодевается актриса. Розы распахивают халат и падают в море. Данная деталь выдает присутствие в обобщенном образе дервиша самой М. Деборд-Вальмор, которая была вынуждена неоднократно путешествовать на кораблях по морю. И практически всегда эти путешествия были связаны с трагическими событиями в ее жизни (побег в Гваделупу после революции 1789 г., смерть матери, смерть любимой подруги Альбертины, смерть первого ребенка, отплытие ее возлюбленного в Италию).

Розы оставляют после себя на воде длинный красный след, а также аромат, которым пропитался халат Саади-Маджнуна-Марселины, передающий идею колоссального чувства любви, которое живет в поэтессе, которое жило и в герое притчи Саади. Оно вырывается наружу, переполняя автора эмоциями. Красный след на воде – идея крови, боли, страдания Марселины от любви и от бесконечных потерь. Этот розовый шлейф похож на кровавый след раненного живого существа (человека, рыбы или животного), плывущего по воде. Ее любовь практически бестелесна, она не материализуется в кого-то конкретного, кто был бы всегда рядом, она распадается на атомы (ожидания, мечты, воспоминания) – на маленькие бутоны роз, которые падают в море. Те, кого она по-настоящему любит, не остаются с Марселиной надолго. Они уходят. Ей остается лишь аромат роз – воспоминания о любимых людях.

С морем у поэтессы связаны чувства потери, безнадежности, даже страха – к примеру, на корабле, возвращающемся из Гваделупы во Францию, Марселине пришлось пережить страшные часы угрозы насилия от одного из членов команды, а любовь, которую она теряет, ассоциируется с красными, цвета крови, розами, падающими в эту морскую (подвижную, живую) бездну бесконечных лишений.

Важно отметить, что роза в данном случае в соединении с темой моря, ветра, который уносит розы, может быть связана и с понятием «розы ветров». Ее рисовали на картах и компасах, по которым с древних времен мореплаватели ориентировались в путешествии. Роза посреди моря, роза, которую уносит ветер, – образ уникальный. Он говорит о личных воспоминаниях Марселины, но также, словно заставляя поэтессу вжиться «в роль» дервиша Саади или влюбленного пастуха, рассказывает о глубочайшем чувстве любви, которое возможно только в великой лирической поэзии прошлого.

Виктор Гюго «Роза инфанты» (1859)

Она еще дитя, при ней надзор дуэньи,
И с розою в руке, в чистейшем упоенье
Она глядит… на что? – Бог ведает. На все:
Вот – светлая вода! Вот, оттенив ее,
Душистый лавр и мирт стоят благоговейно…¹⁹

Пер. В. Г. Бенедиктова

Роза в стихотворении В. Гюго «Роза инфанты» из первого цикла «Легенды веков» (1859) появляется как символ, связанный с конкретным историческим сюжетом, – гибелью испанской Армады. Красная роза является эмблемой Испании, страстной натуры испанской женщины. Цветок в руках дочери испанского короля Филиппа II, рассыпаясь на лепестки от порыва ветра, становится точкой пересечения самых разных значений. Однако образ розы в данном случае отходит от большинства распространенных в литературе топосов, связанных с этим цветком.

Во-первых, роза (распавшаяся роза, деконструированная) является явной аллюзией на гибель знаменитого флота Филиппа II – непобедимой Армады. Лепестки осыпавшейся розы плывут по бассейну фонтана словно парусные суда, гонимые ветром по морю к скалам. Дворец Филиппа II, сама Испания, испанский флот так же эфемерны, как тонкие лепестки цветка: стоит ветру подуть, все исчезнет, все бренно и мимолетно, даже то, что обладает долгой историей и наделено властью.