Вдова Хана

— Драться будешь. За меня. В турнире. А не будешь, вместо заколки пришлю ее глаз или ушко. А может, вырванный ноготок или палец мерзкого старика Скорпиона или его сморщенную мошонку. А может, сосок твоей жены. Какие они у нее? Говорят, у русских женщин светлая кожа и розовые ореолы, а нижние губы похожи на створки перламутровой раковины. Говорят, что это первая женщина, к которой равнодушный, жестокий ублюдок Тамерлан Дугур-Намаев воспылал страстью. Я бы сняла для тебя порно с ее участием. Групповое. Как ее долбят во все дырки. Она бы орала, кончала и смотрела в камеру. Они же все шлюхи! Зачем ты выбрал себе в жены потенциальную подстилку?

Дернулся вперед, зашипел, зарычал, но она лишь ухмыльнулась кроваво-красными губами.

— Шлюха — ты, твоя мама, бабушка и весь женский род. Не марай ее имя своей грязной глоткой!

За каждое его слово она била его по губам. Не сильно, но достаточно для того, чтобы с них начала сочиться кровь.

— Нет, мой хороший, времена твоих безнаказанных бунтов окончены. Один неверный шаг, полшага, и ты будешь плакать. Обещаю. Ты изойдешься кровавыми слезами.

— Блеф… тебе не подобраться к ним. Если б могла, ты бы уже принесла мне больше доказательств!

Схватила Хана за шиворот и дернула к себе.

— Слушай меня, раб, слушай внимательно. Я никуда не тороплюсь. У меня впереди десятки лет. Мне неинтересно все сделать прямо сейчас и сегодня. Неееет. Я буду мучать тебя долго, медленно и очень больно. Тебя, твою дочь, твоего деда, твою жену и твоего выродка-сына.

Черные глаза блеснули бешенством, адской отчаянной яростью.

— У меня нет сына! Ты плохо информирована!

— Есть. У тебя есть сын. Маленький засранец, который родился пока тебя не было. Я даже знаю, с каким весом и ростом — 52 сантиметра и вес 4200. Так что я ближе, чем ты думал.

Тяжело дышит и смотрит на нее больным взглядом. Мощные кулаки то сжимаются, то разжимаются.

— Ложь! Ты лжешь, сука! Каждое твое слово — это грязная ложь!

— Хммм… она скрыла от тебя беременность? Солгала тебе, да? Ооо, а может, и правда, у тебя нет сына. Но он есть у твоей жены, точнее, вдовы. Может, она нашла тебе замену или трахалась с кем-то за твоей спиной. Откуда мне знать. С кем-то из твоей свиты. Хочешь, я для тебя узнаю? Только скажи!

— Если ты лжешь, я рано или поздно перегрызу твою глотку зубами.

— Брось. Даже если я не лгу, тебе хочется ее перегрызть. Но это глупо.

Албаста пожала полноватыми плечами и обошла своего пленника, остановилась сзади, нервируя его этим, заставляя напрячь спину с едва затянувшимися ранами.

— Зачем? Если здесь ты мог бы стать королем. Мог бы приносить мне победы одну за одной, а я бы превратила твою жизни в сказку. Зачем тебе возвращаться туда, где тебя никто никогда не любил? А здесь слава и обожающие толпы поклонниц.

Поскребла ногтями вдоль его позвоночника, и мышцы на спине вздулись от напряжения.

— Девки, еда, одежда, мягкая постель, горячая ванна.

Стала перед ним и подняла его голову кончиком хлыста.

— А может быть, даже я впустила бы тебя к себе в кровать.

В эту секунду его лицо презрительно скривилось. А потом он оскалился и захохотал:

— Из всего предложенного последнее было самым отвратительным.

Со всех сил хлестнула по лицу и рассекла губу.

— Ублюдок. Грязный, вонючий, никчемный кусок мяса. Проиграешь — отрежу тебе ногу. Понял? А потом скормлю черной кошке…

И вдруг ее тонкие губы растянулись в улыбке.

— Кстати… У меня прекрасные новости. Если она выживет, ее здесь больше не будет. Ее у меня купили.

— Кто? — рыкнул прямо в лицо Албасте, и она невольно отшатнулась назад.

— Ты не заслужил знать кто.

Потом развернулась и пошла к двери.

— Тебя вымоют, наколют обезболивающим, и ты выйдешь на ринг. Сегодня принесешь мне победу.

— Не продавай кошку, — зарычал следом, — слышишь? Не продавай ее.

— Победууу! А потом поговорим. Все надо заслужить. Начинай работать, Хааан.

И помахала ему ручкой, не оборачиваясь. Сука. Гадская, дрянная, озабоченная сука-извращенка. С каждым днем ему казалось ее лицо смутно знакомым. Как будто напоминала ему кого-то, но он не мог понять, кого именно. По фиг кого. Ее час настанет, и он будет мучительным. Страшным. Кровавым, как и ее губы.

Исчезла из поля зрения, а он закрыл глаза, и в голове болезненно запульсировали ее слова. Так болезненно, что пронизали острой болью все тело.

— У меня нет сына! Ты плохо информирована!

— Есть. У тебя есть сын. Маленький засранец, который родился пока тебя не было. Я даже знаю, с каким весом и ростом — 52 сантиметра и вес 4200. Так что я ближе, чем ты думал.

— Ложь! Ты лжешь, сука! Каждое твое слово — это грязная ложь!