Вечные ценности. Статьи о русской литературе

Ее оценки стихов Гумилева поражают своею неверностью: отзывается с презрением об его лучших вещах, как «Капитаны» и «Заблудившийся трамвай» и восхваляет относительно второстепенное стихотворение «Звездный ужас». Впрочем, ведь и ее отзывы о Пушкине убийственно некомпетентны!

Чужды ей были и политические взгляды гениального человека, который с нею связал свою судьбу. В значительной степени от нее идет миф, многократно повторяемый в разбираемой нами книге, об аполитичности Гумилева.

Хороша аполитичность! Николай Степанович всегда заявлял, что он – монархист, хотя это было вовсе невыгодно, а потом и прямо опасно; крестился на все церкви, когда религия находилась совсем не в моде; пошел добровольцем на войну защищать родину, от чего другие интеллигенты всячески уклонялись… И умер, героем в борьбе с большевизмом.

Очевидно, для лево-настроенных снобов того времени, причастность к политике могла означать только принадлежность к партиям эсеров или социал-демократов; все прочее не считалось.

О характере своего мужа Ахматова в целом судит нечутко и поверхностно; а уж понятно, что о женщинах, которыми он увлекался, до или после брака с нею, рассуждает абсолютно необъективно.

Проницательные современники давно заметили, что Анна Андреевна строила, – особенно, под конец жизни, – легенду о себе и о Гумилеве, подгоняя события и свидетельства под свою определенную схему. Отражением такой версии теперешний опус Лукницкой и является.

Не будучи красавцем, Гумилев имел большой успех у женщин. Но его преследовала в этой области какая-то роковая судьба… Любовь к Ахматовой сыграла для него печальную роль, причинив тяжелые страдания.

С другой стороны, известно, что он делал предложение Е. Димитриевой, будущей Черубине де Габриак, но та предпочла ему Волошина. С нею бы он, без сомнения, счастья тоже не нашел. Это было создание демоническое, насквозь изломанное.

Самая видно подлинная и глубокая любовь его относилась к Елене, «Синей Звезде», в Париже. Но и та его отвергла; что легко понять, учитывая шаткость и неопределенность его положения в тот момент.

«Вторая Анна» его, похоже, искренне любила, но не могла целиком заполнить его сердце, и для нее любовь обернулась бедою: его казнь, последующее безвыходное положение… и даже отсутствие понимания и сочувствия в окружающей среде.

Думаем, ее память заслуживала бы реабилитации.

Ценную сторону книги представляет собою детальней хронологический список произведений Гумилева. Среди данных тут фотографий, отметим таковую Л. Гумилева в молодости; из нее видно, что он был очень похож на отца, но лучше него внешностью.

Жаль, что ни здесь, ни пока нигде, мы не находим портретов женщин, сыгравших важную роль в судьбе поэта: Елены Дюбуше, Анны Энгельгардт, Татьяны Адамович. Ни таковых близких к нему людей и друзей, как его племянник Н. Сверчков, с которым он ездил вместе в Африку, как С. Ауслендер, ни людей, с кем он общался, включая и врагов, как М. Кузьмин. Правда, те из них, кто сам по себе был знаменит, оставили след в разных других книгах: Брюсов, Мережковские, Белый, И. Одоевцева, Г. Иванов, Л. Рейснер. Но их изображения были бы весьма на месте и тут.

Зато тут даны материалы следствия, из коих ясно видно, что Гумилев действительно принимал активное участие в таганцевском заговоре, вербовал людей, хранил у себя и распределял деньги (что уж давно и подтверждала И. Одоевцева). Что он не спешил признаваться, вполне понятно; однако, этого и не отрицал.

Любопытно, что в следствии мелькает имя М. Шагинян. В какой роли? Вовсе загадочно…

Изумляемся и возмущаемся попытками «обелить» Гумилева от борьбы с большевизмом! Если прежде это могло делаться по стратегическим соображениям, – теперь-то зачем?!

Неприятны и старания В. Лукницкой, – чтобы придать своей книге обтекающую форму? – изобразить будто Гумилев «рвался на родину». На деле, он оказался принужден туда вернуться, поскольку не удалось ни уехать в Месопотамию, как ему хотелось, ни задержаться на Западе.

Очень интересны сообщения Г. Адамовича о словах Гумилева, что Европа ему по сравнению с Петербургом казалась провинциальной в культурном отношении, и восторженное обращение к памяти Гумилева Марины Цветаевой.

В целом, эту биографию «поэта дальних странствий» стоит прочесть, и даже можно из нее полезные сведения почерпнуть, – но читать надо с большим разбором!

«Наша страна», Буэнос-Айрес, 13 августа 1994 г., № 2296, с. 2.

А. Варламов. «Александр Грин» (Москва, 2005)