Вечные ценности. Статьи о русской литературе

Второй описывает последние дни жизни семьи Романовых, с эпическим спокойствием, за которым, однако, ясно чувствуется жалость автора к невинным царственным мученикам и осуждение их палачей.

«История уже вынесла свой приговор тоталитарному режиму большевизма», – кратко замечает он.

Из этого очерка мы узнаем массу важных деталей об условиях существования Царской Семьи в заточении, об обстоятельствах их смерти и о доле ответственности органов центральной и местной власти в их гибели.

Не менее интересна заключительная часть, где рассказывается о нахождении останков Царя с Царицей, их Детей и их приближенных, и опровергаются ходившие вокруг данного вопроса легенды.

Приходится согласиться с Зайцевым, что определенные силы Зарубежья отнюдь не заинтересованы, чтобы останки канонизированных зарубежной Церковью людей вот так просто нашли в Совдепии. Вспомним статьи И. И. Степановой в «Русской Мысли»… Да, как ни грустно и в правых кругах часто до сих пор высказываются ничем не оправданные сомнения.

Одно из опубликованных тут трех стихотворений Л. Сорокина хочется воспроизвести целиком:

А чьи теперь вы,
Заросли густые?
И чья теперь ты,
Волжская волна?
Россия,
Неделимая Россия,
В иных сердцах Уже разделена.
Теперь вы чьи,
Задумчивые скалы?
Теперь ты чье,
Озябшее жнивье?
Веками Русь Россию собирала.
Неужто растеряем мы ее?
Перекликается с ним в стихах и Г. Дробиз:

Россия сызнова во мгле…

Хорош критический отдел, в частности статья В. Кусакова «Бронзовый век русской поэзии» и особенно вводная ее часть «Поэзия как факт», где высказан целый ряд глубоких и интересных мыслей. Хотя стихотворения поэтов-конкретистов, цитируемые дальше, часто производят впечатление бреда…

Интересен и отдел «Вечернее чтение», где В. Курицын разбирает нынешние подсоветские книги, которых мы, к сожалению, не читали.

Ложкой дегтя в бочке меда кажется нам только статья «М. Буракова, екатеринбургского жителя» под заглавием «Верую!»

Сей последний, весьма агрессивным тоном нам сообщает: «Я не верю в Бога. Не верю в то, что есть вечный Старик, который изготовил нас и Землю, и небо, и все, что на них. Это не он, а мы его создали по образцу и подобию своему».

Хочется спросить воинствующего атеиста, а кто же построил такой сложный аппарат, каким является человек? Сам-то человек до сих пор не в силах создать искусственно не то, что человека, а вообще какое-либо живое существо…

Впрочем, стоит ли спорить? Все аргументы Буракова заимствованы из давно устарелых формул Вольтера, Ренана и Франса. О них бы можно только сказать: «Это было бы смешно, если б не было так грустно!»

Он сочинил свой опус в форме послания ко внуку, который сейчас еще младенец. Сдается, когда парень подрастет, то только плечами пожмет:

«Дурил дедушка! Впрочем, в его время, когда у людей мозги были забиты большевицкой пропагандой, оно и не диво…»

А в «Урале», рядом со всем остальным, это «Верую» (которое бы надо озаглавить «Не верую!») звучит неприятным и неудачным диссонансом.

«Наша страна», Буэнос-Айрес, 12 ноября 1994 г., № 2309, с. 2.

«Опыты»

Этот петербургский «журнал эссеистики, публикаций и хроники» печатается, как ни странно, в Париже. По сравнению с журналом того же типа «De Visu», на который издатели ссылаются в предисловии, он несколько разочаровывает, и в смысле значительности материалов, и в некоторых идеологических пунктах.

Входящий в состав редколлегии Б. Парамонов нам хорошо известен как публицист неискренний и нечестный, готовый угождать влиятельным русофобам. Так и здесь, – в номере первом журнала, который у нас перед глазами (должно выходить по 4 номера в год), – он выступает со статьей «Ион, Иона, Ионыч», где доказывает, что русская литература окончилась навсегда с большевизмом (напрашивается вывод, что мол и русский народ окончился).

Не думаем, чтобы он был прав. Положим, русская литература, да и вся русская земля, переживают сейчас тяжелый период, – но все великие мировые литературы, все великие нации земного шара переживали в известные моменты подобные затмения. Ничто не говорит, чтобы оно в данном случае представляло собою нечто бесповоротное.

Еще несимпатичнее статья С. Носова. О нем хочется воскликнуть: «Наш пострел везде поспел!» Сотрудник «Молодой Гвардии» (где он специализировался на непристойных выходках против Великого Князя Владимира Кирилловича и его семьи), «Русской Мысли» и теперь вот «Опытов». Весьма широкая амплитуда колебаний!

Дадим ему слово. Рассуждая об историке С. М. Соловьеве, он пишет следующее:

«Он видел величие России в величии Российского Государства, или по-современному империи. Этой империи уже нет. И никогда не будет».