Вечные ценности. Статьи о русской литературе

В номере 11 «Аргументов и Фактов» за 2007 год, помещена статья П. Иванушкиной «Свободный дух “закованного” тела», посвященная памяти писателя Александра Беляева, по случаю 123 лет со дня его рождения.

Беляев – автор многих превосходных фантастических романов (гораздо более высокого качества, чем сочинения более поздних и теперешних фантастов в советской и послесоветской России!).

Он жил в одном с нами городе, в Царском Селе, в те годы именовавшемся сперва Детское Село, а потом Пушкин.

И там умер от голода во время германской оккупации (хорошо этот голод помню…).

В одном с нами городе жил и А. Н. Толстой. Но того-то, понятно, большевики своевременно вывезли; да ему бы и нельзя оставаться.

Беляев, в отличие от него, не пользовался богатством, да и вероятно не был у советской власти в чести как сын священника. Вдобавок, больной костным туберкулезом он вряд ли бы мог пробиться в сутолоке тогдашних эвакуаций.

Из статьи мы узнаем, что его жена и дочь попали в Германию, были – добровольно или нет? – возвращены в СССР и провели 11 лет в ссылке в Сибири.

Трагические судьбы!

Надо полагать, писатель советский режим не любил, – даже если, по вполне понятным причинам, – своих чувств в сочиненных им романах не выражал (и даже выражал вроде бы обратное).

Впрочем, он старался переносить их действия в иные страны (в Аргентину в «Человеке-амфибии», в Германию во «Властелине мира», в Африку в «Приключениях профессора Вагнера»).

Мне специально хочется отметить существенный факт. В позднейших, посмертных изданиях его книг они сильнейшим (и вреднейшим) образом переработаны.

Как, например, «Голова профессора Мак Доуэлля» (превращенной зачем-то в «Голову профессора Доуэлла») и особенно «Властелин мира».

Желающему приобрести правильное представление о творчестве Беляева, настоятельно рекомендую читать его произведения в их первоначальном варианте!

Каковой он сам еще имел возможность проверять (часто его вещи публиковались в журналах, как «Вокруг Света» или «Всемирный Следопыт»).

Кто и с какими целями (впрочем, разгадать не так уж трудно) занимался затем их уродованием и приспособлением в точности, ясное дело, неизвестно.

А по уровню своего таланта Беляев вполне заслуживает внимания. Особенно на фоне лживой и бездарной советской литературы, качество которой непрерывно понижалось в те годы, когда он жил и творил.

Впрочем, сходную с ним участь имели многие талантливые писатели, о которых стоило бы вспомнить и подробно поговорить…

«Наша страна», рубрика «Мысли о литературе», Буэнос-Айрес, 30 марта 2008, № 2840, с. 7.

«Альманах Мемориал» № 1

Альманах имеет подзаголовок «Донские казаки в борьбе с большевиками».

Как самое лучшее и ценное в данном номере, отметим подробную биографию Петра Николаевича Краснова В. Акунова под заглавием «Пером и шашкой».

Герой и мученик, генерал Краснов, давно заслуживал подобной статьи, где были бы рассказаны его заслуги перед Россией и его достаточно бурная и сложная жизненная история. Высокообразованный военный, бесстрашный и талантливый в боях, он был в то же время выдающимся писателем, а такое соединение способностей не так уж часто встречается! Писателем притом весьма многогранным, блестящим не только в разоблачительных, – как «Ложь», и утопических, как «За чертополохом», романах, но и в живом, веселом романе для молодежи «Мантык, охотник на львов», и в ярких этнологических романах об Абиссинии.

Негнущийся противник коммунизма и неколебимый монархист, он прожил свою жизнь как борец и рыцарь и кончил страшной смертью, которая навсегда обеспечивает ему наше сострадание и восхищение.

Статья Акунова дана, впрочем, в «Мемориале» как часть серии очерков «Сыны Отечества», о других менее известных казачьих воинах, прославившихся в войне с красными. Не забыты и представители духовенства, участвовавшие в судьбе и страданиях казаков во время Второй Мировой войны; некоторые, как мы узнаем, в этих испытаниях и погибшие.

Помянуты и казачьи женщины разных времен, делившие труды и опасности с мужчинами и детьми. Рассказана, в числе прочего, история певца Лещенко, о котором сведения часто не ясны и противоречивы. Особое место занимают быт и трагедия семиреченских казаков. И, конечно, многократно возникают, вновь и вновь, чудовищные картины Лиенца, которые навсегда останутся в памяти казачества в целом, как имевшего к тому отношение, так и знающего его лишь по рассказам.