Вечные ценности. Статьи о русской литературе

Из статьи Ю. Каграманова «Panta rhei» в том же номере выпишем один параграф: «Если же говорить о выборе, сделанном страной (или, точнее, навязанном ей) в 1917 году и определившем последующий, до 90-х годов путь… необходимо признать, что этот путь был роковой ошибкой».

Бесспорно, так!

«Метароман» А. Кима в № 11 – прямой бред, и притом неинтересный. А предвидится, увы, еще и продолжение!

«Наша страна», Буэнос-Айрес, 20 апреля 2002, № 2695–2696, с. 3.

Поборники неправды

В совместно написанной статье «Переписка из двух кварталов», в «Новом Мире» № 8 за 2001 год, Г. Померанц и А. Зубов спорят по поводу пресловутых «двух правд», то есть о том, были ли большевики или белые правы в годы Гражданской войны.

Померанц выступает как advocatus Diaboli, защищая красных. При всей своей, – бесспорной, – публицистической ловкости, он проявляет тут крайнюю беспомощность, подменяя вопрос о правильности, моральной, политической или исторической, позиции большевиков, вопросом о степени убежденности людей, сражавшихся за их дело (и даже вовсе уж второстепенным вопросом о красноречивости защищавших коммунизм ораторов).

Мы знаем, однако, что у самых нелепых ересей и у самых неправедных дел в прошлом (да и в настоящем) постоянно находились и находятся фанатические сторонники.

Троцкий (на которого Померанц ссылается) мог быть весьма искусным казуистом и убедительным пропагандистом, но это никак не означает, чтобы за ним стояла правда. А соблазненные им рабочие, крестьяне или интеллигенты действительно иногда перли на смерть за свои идеалы, – но идеалы-то были ложными.

Остается один безусловно ясный факт: какие бы недостатки ни имелись у Белого Движения, если бы оно победило, то даже в наихудших из вообразимых вариантов ясно одно: оно не построило бы в России того кровавого ада, который на долгие годы установили в ней большевики.

И опять-таки, какие бы недостатки ни выискивал у старой, дореволюционной системы Померанц, – они бледнеют перед ужасами советского строя. Настолько, что ретроспективно тогдашняя жизнь кажется раем (хотя рая на земле, как известно не бывает; и недостатки у прежней власти конечно существовали).

Роль Зубова, в качестве оппонента Померанцу, выглядит легкой. Но, увы, он с этой ролью плохо справляется…

Кое-что в его аргументах остается понятным, трезвым и веским. Но оную аргументацию портит превратно поставленная цель; доказать, что, мол, белые не хотели восстановления монархии, а сражались за «демократическую республику».

В реальности большинство-то бойцов добровольческой армии, несомненно, желало именно монархии; демократические лозунги обольщали не их, а иных вождей (и небольшое число примкнувшей к их движению левой интеллигенции).

Но главное не это, а то, что как раз потому белые и потерпели поражение.

Народ понял бы поход за царя, – и не понимал призывов драться за Учредительное Собрание (никому и ни за чем не нужное…).

Поэтому, прочитав статью, сделаем странное на вид заключение, что оба спорящие не правы!

В силу чего и дискуссия их бессмысленна.

При том, совсем уж зря они затемняют беседу обсуждением проблемы о вине или невиновности Анны Карениной с точки зрения нравственности, или об уместности или нет позиции М. Волошина, пытавшегося перед лицом междоусобной войны встать «над схваткой».

Эти проблемы, может быть, и заслуживают анализа, – но их бы следовало разбирать отдельно; к вопросу о «двух правдах» в годы революции они имеют лишь косвенное отношение.

«Наша страна», Буэнос-Айрес, 15 июня 2002, № 2703–2704, с. 5.

«Новый мир» № 12 за 2001 год

Об этом выпуске московского журнала было бы, может быть, лучше, – или, во всяком случае, гуманнее, – не говорить ничего.

Он совершенно пустой.

Окончание «метаромана» (sic!) А. Кима «Остров Ионы», – скучный, антихудожественный бред, какой представляло собою и его начало.

«Дневниковые записи» И. Дедкова на сей раз лишены интереса (в прежних порою любопытные детали и попадались).

Изобильные стихи, как оно и обычно в «Новом Мире», никак не свидетельствуют о наличии у авторов хотя бы скромного таланта.

Единственное, заслуживающее отчасти внимания, в беллетристическом отделе, – рассказ Р. Сенчина «В обратную сторону», о тяжелой жизни крестьян и пенсионеров в сибирской глубинке. Но это, честно говоря, даже не рассказ, а бытовой (или, как выражался Даль и его современники, «физиологический») очерк.

Не занимательны и «Библиографические листки» (в отличие от того, что в прежних номерах нередко случалось): рецензии на нам неизвестные и видимо безнадежно слабые, в большинстве и несимпатичные книги.

Бесконечные «главы из книги» о Высоцком В. Новикова тоже не знаем, зачем печатаются. Для нас Высоцкий не столь большая величина, чтобы ему посвящать книгу; тем более оную публиковать в журнале.