Потому что я имел счастье родиться в этом городе, «городе поэтов», и постоянно видеть с детства памятник, на пьедестале которого высечены сии дивные слова. Но это – pro domo sua (за свой дом); да извинит меня читатель!
Отдел «Библиографические листки» оставляет тяжелое впечатление. Кипение, кажущееся нездоровым и неплодотворным. В наши дни нет в русской литературе великих имен, – каковыми так богаты были прежние добольшевицкие периоды. Чувство такое, что пишущая братия ищет пути и кидается в тупики и лабиринты, тщетно пытаясь отыскать что-то новое и замечательное, а на деле топчется впустую на месте.
Авось оно как-то изменится и обернется к лучшему! Пока же, увы, – картина безрадостная.
«Новый мир» № 5 за 2006 год
В повести В. Попова «Комар живет, пока поет» налицо две линии. Одна, – вполне в духе «Нового Мира» и других постсоветских толстых журналов, – состоит в описании старческих немощей с изобилием неопрятных и неприятных физиологических подробностей. (Спрашиваешь себя: на какого читателя это рассчитано? Кому это может быть интересно или занимательно?). Вторая, на наш взгляд более ценная, – воспоминания несчастного старика об его жизни, довольно яркой и красочной. Он по специальности – селекционер-ботаник. Курьезным образом, мне описание его карьеры отчасти близко. Мой старший брат, недавно скончавшийся в России, был как раз генетиком, учеником Вавилова (как и герой повести), много работал в ВИРе (Всесоюзный Институт Растениеводства), в том числе на упоминаемой тут обширной плантации в Детском Селе, где ставились всяческие научные опыты.
Так что мне отчасти понятен внутренний мир ученого, до последней минуты увлеченного своим делом. И потому жаль, что автор своего персонажа показывает нам (я бы сказал, незаслуженно) с унизительной и печальной стороны.
Рассказ С. Василенко «Город за колючей проволокой» воссоздает образ одного из «секретных объектов» советского времени, где некогда производились военно-технические эксперименты. «Место для жизни» Ю. Винер (с подзаголовком «Квартирные рассказы») представляет собою ряд очерков из жизни, в Израиле, маленьких людей, ничем особенно не интересных и не примечательных, с их трудностями, радостями и иногда катастрофами.
Подборка писем И. Бунина и, особенно, А. Куприна Б. Лазаревскому имеет серьезную ценность. Куприн занимает в русской литературе важное место, даже более важное, чем это принято обычно считать. Большинство его писем тут – в шутливом роде, хотя и скрывают в глубине острую горечь. Которая прорывается порой в словах, вроде таких: «Жизнь становится круче и гнуснее с каждым днем. Ежедневно оскорбляют жизнь и люди».
Печально, что ценные письма оснащены нелепыми опечатками, особенно там, где приведены французские фразы. Например: «Mes salutations les sours sinsere». Надо полагать в подлиннике было les plus sincères.
Эссе В. Губайловского «Геометрия Достоевского» касается сложных, абстрактных вопросов и проблем. Достоевскому-то было, что о них сказать. Он был великим гением, и его взгляд освещал даже самые темные и запутанные вещи. Комментатор же, остается впечатление, не всегда в этих областях на достаточной высоте и глубине.
Что до статьи И. Клеха «Непрочитанный Битов», скажем, что этот писатель, на наш взгляд, сильно переоценен советской и постсоветской критикой.
Из отдела «Библиографические листки», выпишем слова Ю. Тюрина в АПН:
«Вымирание русских – это и есть сегодняшняя мировая катастрофа, затемняющая своим значением и войну в Ираке, и пресловутый waterworld Нового Орлеана, и даже гигантское безжалостное цунами, накрывшее Индонезию».
Да вот еще выпишем этнографические наблюдения Е. Туровой в «Урале»:
«В Пермской губернии водку не пьют. В Пермской губернии пьют кумышку. Если вы попробуете кумышку, очищенную на березовых углях, выдержанную в лиственничном бочонке на травах и кедровых орехах, вы скажете: ну и пусть во Франции есть коньяк!»
«Новый мир» № 6 за 2006 год
Литературный отдел на сей раз совсем слаб. Он вообще в теперешнем «Новом Мире» – слабое звено. Но в данном случае – особенно.
И роман Е. Мальчуженко «Эльфы в городе» (какая-то сумбурная фантастика), и «поэма» (в прозе, однако) М. Ботевой «Что касается счастья», и повесть М. Гейде «Энтропия» (с неприятными элементами кощунства и атеизма), и рассказ Л. Горелик «Говорит» (невнятная, невразумительная болтовня).
Самое же печальное, что все эти произведения нестерпимо, непроходимо скучны! Жалеем читателей. Даже по обязанности дочитать трудно.