Ведьмы за границей

Орлея была богатой, ленивой и безопасной и долгое время предавалась тем политическим интригам, какие обычно бывают в городах-государствах. К примеру, когда-то здесь процветала ветвь Гильдии Убийц из Анк-Морпорка: ее сотрудники бывали так заняты, что заказчикам и жертвам приходилось месяцами ждать своей очереди[17].

Но все гильдейские убийцы убрались отсюда много лет назад. Есть вещи, которых не терпят даже шакалы.

Город всегда потрясал. Издали он казался причудливой порослью белых кристаллов среди буро-зеленых болот.

Если подойти ближе, он встречал вас сперва внешним кольцом домов поменьше, затем внутренним кольцом потрясающих, огромных белых зданий и, наконец, в самом центре стоял дворец. Высокий, красивый, со множеством башенок, похожий на игрушку или причудливое творение кондитера. Казалось, в каждой высокой башне должно было томиться по принцессе.

Маграт пробил озноб. Но затем она вспомнила о палочке. У феи-крестной есть долг.

– Сразу вспомнила еще одну историю про Черную Алиссу, – сказала Матушка Ветровоск. – Помню, как-то раз она заперла девушку с длинными косами в такой вот башне. Румпельштильцхен ее звали, или как-то так.

– Но она же выбралась, – сказала Маграт.

– Да, девушке с длинными косичками бывает полезно распуститься, – сказала Нянюшка.

– Ха! Просто деревенские мифы, – сказала Матушка.

Они подлетели ближе к городским стенам, и Маграт спросила:

– Там у ворот стража. Перелетим поверху?

Матушка, прищурившись, оглядела самую высокую из башен.

– Нет, – сказала она. – Снижаемся и идем пешком. Не стоит пугать людей.

– Вон за теми деревьями как раз милая полянка, – сказала Маграт.

Матушка для пробы походила туда-сюда. Ее башмаки возмущенно чавкали и булькали.

– Слушайте, я же сказала, что извиняюсь, – повторяла Маграт. – Полянка выглядела такой плоской!

– Вода тоже обычно плоская, – сказала Нянюшка, сидя на бревне и отжимая платье.

– Но даже вы не догадались, что это вода, – сказала Маграт. – Она была такая… такая травянистая из-за всех этих водорослей и плавучих штук.

– По-моему, земля и вода в этих краях не могут договориться, кто есть кто, – сказала Нянюшка, оглядывая зловонный пейзаж.

Из болота росли деревья. Они выглядели угловатыми, заграничными и, казалось, гнили прямо по ходу роста. Там, где виднелась вода, она напоминала чернила. Изредка на поверхность поднимались пузырьки, словно призраки гороха в банный день. А где-то вдали текла река – если можно быть хоть в чем-то уверенным в краях густой воды и земли, которая булькает, когда по ней ходишь.

Она моргнула.

– Странное дело, – сказала она.

– Что? – сказала Матушка.

– Показалось мне, что там… что-то пробежало, – пробормотала Нянюшка. – Вон в той стороне. Между деревьев.

– В таком-то месте? Наверное, утка.

– Оно было покрупней утки, – настаивала Нянюшка. – Самое странное, что оно было похоже на небольшой домик.

– О да, бежал себе, дымя трубой на ходу, не иначе, – процедила Матушка.

Нянюшка обрадовалась:

– Так ты тоже видела?

Матушка закатила глаза.

– Ну хватит, – сказала она. – Возвращаемся на дорогу.

– Эм-м, – протянула Маграт, – а как?

Они оглядели то, что номинально считалось землей между их относительно сухим убежищем и дорогой. Выглядело оно желтоватым. В нем плавали ветки и кочки с подозрительно зеленой травой. Нянюшка отломила ветку от упавшего дерева, на котором сидела, и бросила на пару ярдов. Ветка влажно шлепнулась и утонула со звуком, с каким обычно высасывают остатки молочного коктейля.

– Перелетим, конечно, – сказала Нянюшка.

– Вы двое перелетите, – сказала Матушка. – А мне тут негде разбежаться, чтобы завести мою метлу.

В итоге Маграт перевезла ее на своей метле, а Нянюшка перелетела следом, ведя Матушкину непослушную метлу на буксире.

– Надеюсь только, что никто нас не видел, – сказала Матушка, когда они оказались на дороге, в относительной безопасности.

По мере приближения к городу в болотный большак вливались другие дороги. Тут было людно, а у ворот выстроилась длинная очередь.

С земли город поражал еще сильней. На фоне туманных болот он сиял, как полированный бриллиант. Цветастые флаги украшали стены.

– Смотрится очень веселенько, – сказала Нянюшка.

– И так чисто, – добавила Маграт.

– Он так выглядит только снаружи, – сказала Матушка, которая уже бывала в городе. – А как войдешь, кругом сплошные попрошайки, шум, гам, канавы, полные невесть чего, помяните мое слово.

– Они там далеко не всех пускают, – заметила Нянюшка.

– На корабле говорили, что многие приезжают сюда на Жирный Обед, – сказала Матушка. – Наверняка приходит немало таких людей, которым на празднике не рады.

Полдесятка стражников наблюдали за их приближением.

– Как славно все обернулось, – сказала Матушка. – Вот это я и хотела увидеть. Не то что у нас дома.

На весь Ланкр было всего шесть кольчуг, сделанных на универсальный размер, который налезал далеко не на всех. Их приходилось подгонять струнами и проволокой, поскольку в Ланкре роль дворцового стражника обычно исполнял любой гражданин, которому как раз нечем больше заняться.