Ведуньи из Житковой

Должно быть, он потом не мог взять в толк, каким чудом Вайссманн выжил: ведь, когда он убегал оттуда, старик издавал уже предсмертные хрипы! Видимо, его вовремя нашла прислуга, а утром по деревне пошли разговоры о том, что Вайссманна ограбили и он еле пережил разбойное нападение. Несколько дней деревню прочесывали жандармы. Дора представляла себе, как, вероятно, плохо спал в это время Шваннце. По ночам просыпался в ужасе, с неотвязным воспоминанием о том, как лезвие ножа по самую рукоять погружается в человеческую плоть, и покрывался холодным потом при мысли о неотвратимом наказании. Надо думать, он осунулся, превратился в обтянутый кожей скелет, припадающий на левую ногу, а в волосах у него появились седые пряди. Чтобы не выдать себя, он, ясное дело, не продал ничего из украденного им в вилле. Через полгода все это у него и нашли, вплоть до последней монеты, в том числе и золотой семисвечник.

Когда Вайссманн вернулся из больницы, Шваннце совсем потерял покой. Какая же это была для него мука — томиться сомнениями, узнает его старик или не узнает! И как-то раз, увидев Вайссманна в саду, он не удержался. Во что бы то ни стало он должен был избавиться от этого груза, даже если этот еврей обо всем догадается. Дора представила себе, как он вышел из дома и двинулся к соседскому забору, и чем ближе он подходил, тем медленнее становился его шаг. Вайссманн, разморенный послеобеденным солнцем, в гипсовом панцире вокруг шеи и с подвязанной платком рукой, дремал, восстанавливая силы после трудного лечения в больнице. Может быть, тогда между ними в первый раз завязалась дружеская беседа. Шваннце должен был почувствовать огромное облегчение. От радости, что Вайссманн его не узнал, он наверняка перебрался через забор, а может, и поцелуй старику влепил! После этого Шваннце всякий раз горячо приветствовал соседа, а прежнее его вежливое безразличие сменилось непрестанным желанием услужить. И так было до тех пор, пока за ним не пришли.

«Этот полоумный старый еврей, должно быть, совсем спятил, если решил донести на меня жандармам, да еще наверняка дал им взятку, чтобы они его выслушали и согласились обыскать мой дом!» — примерно так, скорее всего, рассуждал Шваннце. Ведь у них не было ни единой улики, которая указывала бы именно на него! Дора была уверена, что удивленные и испуганные лица родителей и полный презрения взгляд жены он помнил всю свою жизнь. В тюрьме эта картина вставала у него перед глазами изо дня в день, в этом Дора готова была поклястся.

Среди протоколов в томе была и вырезка из местной газеты.

СЕНСАЦИОННОЕ РАЗОБЛАЧЕНИЕ!

В середине прошлого года в деревне Горни Немчи произошло разбойное нападение на дом местного жителя Лео Вайссманна, которое едва не стоило ему жизни. После долгого и сложного лечения его выписали из больницы, порекомендовав домашний уход, но ему не давало покоя то, что преступника так и не нашли. И вот от своей служанки пан Вайссманн узнал, что в его деле могут помочь знаменитые житковские ведуньи. Эта девушка была родом из Грозенкова, и искусство одной из тамошних ведьм ей было хорошо известно. Тогда старик отправился в Житковую, где посетил прославленную ведунью Сурменову и получил от нее не только мешочки трав для заживления его все еще ноющих ран, но и прорицание, что преступник — кто-то близкий ему, вероятно, сосед, который не совсем здоров и который стал с ним необычайно любезным. Но не из сочувствия к своей жертве, а из-за угрызений совести. С этим пан Вайсс-манн обратился в местную жандармерию. Поначалу ему никто не верил, но потом все вынуждены были признать его правоту. Краденое было обнаружено у местного жителя Генриха Шваннце, соседа Вайссманна. Финальная сцена этого сенсационного разоблачения разыгрывается в суде города Угерске Градиште, который скоро вынесет обвиняемому приговор. О ходе этого дела мы будем и впредь сообщать нашим читателям.

В тюрьме Шваннце, надо полагать, настрадался. Незадачливый домушник, калека, от которого жена сбежала невесть куда и невесть с кем. За ней, писала брату Ингеборг Питинова, прикатил мужчина в автомобиле, причем явно взятом напрокат, потому что номер на машине был венский, а этот малый чертовски хорошо говорил по-чешски. Кто знает, где эта шалава его подцепила, но нет худа без добра, по крайней мере эта мерзкая тварь перестанет его мучить. Жаль только, что она забрала с собой и ребенка.

Дора живо представила себе Шваннце, который в тесной камере, под взглядами троих товарищей по отсидке, трясся от бессильной ярости. Она словно слышала и колкие замечания сокамерников: что это, мол, за мужик, коль от него жена сбежала! Может, он не мог ее как следует удовлетворить? Рогоносец!

Из десяти лет по приговору он отбыл половину. Вторую ему заменили условным сроком и выпустили — похудевшего, с проседью в волосах и ненавистью в душе. Жизнь не доставляла ему никакой радости. А между тем ему еще не было и тридцати!